И лежит в них чертова уйма всякой всячины.

– Где же оно… – бормотал Бальтазар. – Где же оно, ну где же оно…

– Что ты ищешь? – тронул его за плечо Мельхиор.

– А-а-а!!! Не трогай меня! – отшатнулся Бальтазар.

– Почему?

– Не знаю, но не трогай! Где же оно… А… А… Нет, я не сойду с ума, я не сойду с ума!

– Конечно, ты не сойдешь с ума, не волнуйся, – ласково улыбнулся в бороду Каспар.

– Спасибо за поддержку, доброе говорящее кресло, – признательно посмотрел на него Бальтазар. – Ты единственная мебель здесь, которой я еще могу доверять. Все остальные состоят в заговоре, я это знаю!

– В заговоре? В каком еще заговоре?

– В глобальном заговоре МОАЗ.

– А что такое МОАЗ?

– Международная Организация Абсолютного Зла.

– Откуда ты о ней знаешь?

– От ягодицы.

– Какой еще ягодицы?

– От моей правой ягодицы. Это она мне рассказала.

– Ты разговариваешь со своей ягодицей?

– Конечно. А ты разве нет?

– Нет. Зачем?

– Как это зачем?! Запомни, дурак, если хочешь выжить в этом мире, всегда внимательно слушай, что тебе говорит правая ягодица.

– Почему именно правая?

– Правая ягодица – это Ягодица Судьбы, она никогда не ошибается. Если Ягодица Судьбы прикажет тебе убить человека – убей его без колебаний, ибо он наверняка состоит в МОАЗ. Всегда и во всем слушай свою правую ягодицу. А левую не слушай, она все врет!

– Так, деды, а ну-ка живенько успокоились! – постучал тростью по стене Колобков. – Братва лихая, давайте, давайте, отведите дедушек наверх, на палубу. Они тут совсем закисли без свежего воздуха. Симптомы даже хуже обычных.

Гешка и Вадик неохотно поплелись исполнять отцовский приказ. К счастью, выгуливать мудрецов они уже давно наловчились – дело на поверку оказалось нехитрым.

Большую часть времени Каспар, Бальтазар и Мельхиор не обращали внимания на происходящее вокруг, полностью поглощенные общением внутри своего круга. В этом состоянии они позволяли вести себя куда угодно, не высказывая возражений. Мельхиора вообще однажды поставили у стенки вверх ногами – он заметил это только через полтора часа.

– Не ешьте мой бутерброд!.. – донесся из коридора вопль Бальтазара.

Рука Колобкова замерла в воздухе. Он как раз взял с тарелочки на столе аппетитно пахнущий сэндвич с ростбифом, салатом и зеленым луком. При других обстоятельствах Колобков непременно бы его съел. Но тянуть в рот то, что приготовил Бальтазар… нет, это будет крайне неблагоразумным.

Проще уж пустить себе пулю в лоб – от нее хотя бы знаешь, чего ждать.

Конечно, Бальтазар мог и не делать этот бутерброд сам. Возможно, тут потрудилась его, Колобкова, дражайшая половина. Или дочь. Или Гюнтер. Или еще кто-нибудь. Но если существует вероятность, что тут приложил руку чокнутый волшебник, безобидный бутербродик становится потенциальной бомбой неизвестного действия.

Справедливости ради надо заметить, что не все зелья Бальтазара вредны для здоровья. Взять хоть эликсир, выпитый Чертановым. Благодаря этому адскому вареву Сергей обрел способность говорить с любым разумным существом на его языке. И стал, возможно, лучшим переводчиком в мире.

Но исключения только подтверждают правило. Тем более, что Чертанову невероятно повезло. Бальтазар сам потом признался, что всех предыдущих испытуемых чудесный эликсир свел с ума или вообще убил.

За исключением одного, который превратился в пустельгу.

– Геныч, где ты там?.. – позвал Колобков, заходя в спальню.

Его встретил безжизненный взгляд каменной статуи. Гена – еще один телохранитель, бывший напарник Валеры. В Наранно он получил тяжелое ранение, а вслед за этим – медицинскую помощь от Каспара. Волшебство спятившего чародея мгновенно залечило раны.