– Мадам Ричардсон, я берусь за дело, только получив задаток.

– Я подумаю, – коротко бросила я и, резко развернувшись, с трудом сохраняя самообладание, вышла из кабинета. Чувствуя невероятную усталость после долгой, изнурительной дороги, бессонных ночей, боли и бесконечных мыслей о своём будущем, я на мгновение остановилась в роскошном коридоре, чтобы собраться с мыслями и понять, куда мне двигаться дальше. Но в голове стоял туман, мысли стали тягучими и неповоротливыми, и я поспешила выйти на улицу…

– Мадемуазель, с вами все в порядке? – прервал мои тягостные думы, участливый голос, а вскоре перед моим взором предстал его обладатель – мужчина лет сорока с хмурым взглядом и недовольно поджатыми губами. В целом его неопрятный вид и мрачное выражение лица не внушали доверия, и я инстинктивно сделала шаг назад.

– Да, – коротко ответила и, смахнув со щеки слезу, я запахнула плотней свой плащ и двинулась в сторону гостиницы, вынужденная признаться самой себе, что отдых мне крайне необходим.

– Уверены? Если вас бьет муж, я могу вам помочь. Подадим на него в суд, и он заплатит штраф, – бросил мне вслед мужчина, своей фразой невольно заставив меня остановиться.

– Вы барристер?

– Верно, мадемуазель… мсье Патрик Додсон, – представился мужчина и, смущенно кашлянув, добавил, – буду с вами откровенен, лицензию я получил всего неделю назад и клиентов у меня немного, но я беру за свою работу всего пять фарлов.

– Мадам Ричардсон, – представилась в ответ и, отбрасывая сомнения прочь, решительно заговорила, – я тоже буду с вами откровенна. Две недели назад я стала вдовой, и мне неизвестно, внес ли мой муж мое имя в завещание. Также у меня нет пяти фарлов, чтобы оплатить вашу услугу. Однако я готова выплатить вам десять процентов от той суммы наследства, которая ВОЗМОЖНО мне полагается. И хочу сразу вас предупредить, что сыновья моего покойного мужа будут всячески вам препятствовать.

– Хм… дело непростое, – вполголоса, будто размышляя, протянул барристер, окинув меня цепким взглядом и выдержав небольшую паузу, изрёк, – я готов приступить к нему за пятнадцать процентов, и мы подпишем с вами договор.

– Двенадцать, договор я подпишу завтра, – ответила, понимая, что в таком состоянии, как сейчас, я могу пропустить важный пункт, а рисковать мне не хотелось.

– Хорошо, завтра в десять я вас жду на улице Морис дом тридцать пять.

– Нет, мы встретимся здесь же, а с договором я ознакомлюсь… – недоговорила, оглядев площадь и заметив небольшое здание с вывеской «Ресторан Элтис», продолжила, – в этом ресторане.

– За кофе платите вы, мадам, – усмехнулся мужчина, но возражать не стал.

– Хорошо, – кивнула и больше ни слова не говоря, накинув на голову капюшон, устремилась к гостинице.

Благополучно добравшись до своего номера, я быстро сбросила пропахшую потом одежду и дождалась горничную, которая за три сола пообещала почистить моё платье и постирать рубашку. Затем заперла дверь, на всякий случай подперев её креслом, и, стараясь не смотреть на манящую меня кровать, направилась в крошечную ванную комнату. Там я торопливо смыла с себя дорожную пыль и грязь, попросту боясь уснуть в ванне. И, завернувшись в старенький, но чистый халат, я едва добралась до постели, рухнула как подкошенная, мгновенно засыпая…

Проснулась от тихого стука в дверь и с трудом разлепив глаза, мысленно похвалила себя за предусмотрительность, понимая, что без горничной я бы сама точно не поднялась. Я буквально сползла с кровати и шаркающей походкой подошла к выходу.