– Да я уже не знаю, что вообще делать.

– Тебе – набраться терпения, Вика. Я понимаю, что это сложно, но сейчас единственное, что тебе остаётся – ждать.

Легко сказать ждать. Это не просто тяжело – невыносимо. Женя уехал, а мне что делать? Куда спрятаться от своих мыслей? Некуда.

Ещё недавно я молила только о том, чтобы Рома был жив, мне казалось, что ничего важнее быть не может. И что теперь? Бойтесь своих желаний, как говорится.

Сейчас я знаю, что муж жив, но если верны мои предположения, это значит одно – для меня он всё равно погиб. Нет уже моего любимого, заботливого, идеального мужчины, и не было никогда. Потому что тот Рома, для которого семья всегда была самой большой, бережно хранимой ценностью, он не смог бы так поступить.

Если этот мальчик действительно его сын, значит, это началось не вчера, значит, он много лет скрывал эту связь, врал, изворачивался…

Как это принять? Наверное, это даже хуже, чем смерть. Если бы я всё ещё считала, что он разбился на том самолёте, я бы страдала, любила его, загибалась от потери, но я бы помнила и трепетно хранила в душе образ человека, которого любила всё это время, жила бы нашими светлыми воспоминаниями, нашими счастливыми моментами.

А сейчас? Как мне жить сейчас, если получается, ничего светлого и не было? Всё ложь, притворство, обман?

Вспоминаю тот самый плакат с нашими фото. Рома на руках держит крохотную Маринку. А где в это время был его сын? Кто вечерами укладывал его спать, купал, кормил? Его ты тоже забирал из роддома, Рома? А эта женщина? Чем она лучше?

Я, если честно, толком её и не рассмотрела. Она осталась для меня тёмным пятном.

И что теперь? Ты выбрал их? С ними тебе лучше?

Выхожу на балкон. Наша гостиница небольшая, номер на втором этаже. На лавочке у входа замечаю Женю. Он разговаривает по телефону. Прохожу по длинному балкону ближе к тому месту, где он сидит, прислушиваюсь.

– Надо узнать, Игорь. Сделаешь? – слушает. Кивает. – Да, я скину тебе данные. Я не знаю её фамилии, но знаю имя. Динара. Да и столько лет прошло, фамилию она могла поменять.

Динара… Динара… Бьётся у меня в груди. Соврал всё же Женька. Знает он всё! Все кругом все знали, кроме меня. Ненавижу всех! Твари!

Сползаю по стенке, вытираю слёзы. Слышу Женькин голос.

– Нашёл? Жду адрес, кидай. Прокачусь к старой знакомой.

Решительно встаю. Прокатится он, ты посмотри! Вот теперь ты точно от меня не отделаешься, друг, и сейчас ты мне всё расскажешь, и я сама хочу посмотреть в глаза этой Динаре!

Через несколько минут в номер заходит Женя, я его встречаю на пороге, руки в боки, точно ревнивая жена.

– Вика, ты чего? – напрягается он.

– А ничего! – рявкаю. – Ничего не хочешь мне рассказать, Женя? – впиваюсь в него гневным взглядом.

– Вообще-то, хочу, – начинает он осторожно. – Я узнал кое-что про службу доставки. Заказ был оплачен картой Романа.

– Отлично, – цежу сквозь зубы. – Но я не об этом. Сейчас я освежу твою память, мой честный друг. Динара! – выплёвываю. – Красивое имя, да?

– Ты подслушала? – зажмуривается Женя обречённо.

– А ты решил прикрыть своего друга? А может, ты и сам такой же, и Юльке тоже есть о чём переживать? Все вы такие честные и безгрешные, пока не копнёшь глубже! – наступаю на него.

– Так, Вика, успокойся, – выставляет он вперёд руки защищаясь. – Не надо путать мокрое с солёным, хорошо?

– Да чего уж тут путать! – взрывает меня окончательно. – У меня в жизни вдруг такая путаница наступила, что сильнее уже не запутаешь! Получается, верить вообще никому нельзя? Все вы кабели проклятые.