Мистер Сэммит склонил голову в почтительном поклоне. «Наверняка решил, что я свихнулся», – подумал лорд, но ему было все равно, что там на уме у мистера Сэммита. Тот был идеально вышколен и никогда не позволял себе лишнего и следил за тем, чтобы и другие слуги держали свое мнение при себе.

Уже когда лорд Кавендиш оказался в седле и направил коня к выезду со своих полей, что простирались к востоку от самого поместья, он начал недоумевать: с чего бы ему отправляться к этим старым никчемным камням? По такой погоде да по раскисшей дороге до Стоунхенджа добираться час с лишним. Тем не менее какое-то чутье, какой-то поднявший голову внутренний голос твердил, что ему нужно туда и только туда. И как можно скорее.

Порывистый ветер бросал в лицо лорду пригоршни дождя, капли которого были такими мелкими, но частыми, что казалось, будто кожу колют сотни крошечных иголок. Поплотнее закутавшись в плащ и натянув пониже шляпу, лорд Кавендиш пришпорил коня.

Дорога, которой он направился, лежала через лес и была если не сухой, то не настолько промоченной дождем, чтобы увязнуть, но потом тропа, вынырнув из леса, потянулась вдоль теперь уже опустевших унылых полей. Здесь копыта коня начали чавкать по глубоким лужам, и к Стоунхенджу лорд Кавендиш выехал почти через полтора часа.

Возвышавшиеся вдали гигантские каменные глыбы не производили на него того впечатления, какое они оказывали на тех, кто впервые приезжал в Солсбери, городок, лежавший в другой стороне, в тринадцати километрах отсюда.

Свернув на еле заметную тропинку, что вела от тракта напрямую к Стоунхенджу, лорд Кавендиш стал всматриваться в серый пейзаж. Налетевший ветер чуть не сорвал с лорда шляпу, и он ухватил ее, водружая на место.

Чем ближе он подъезжал к мегалитам, тем медленнее становилась поступь коня и тем быстрее колотилось сердце лорда Кавендиша. Не выдержав, он соскочил на землю, взял под уздцы коня, потом отпустил животное и поспешил к сооружению, представлявшему собой некое подобие разрушенного круга.

Оказавшись почти в его центре, лорд почувствовал охватившее его разочарование. Ничего. Ничего здесь не было.

– А что ты хотел увидеть? – проворчал еле слышно лорд Кавендиш самому себе.

Оставшийся чуть поодаль конь тихонечко заржал и начал бить копытами. Лорд Кавендиш покачал головой, достал платок, отер им лицо, пропитанное дождевой влагой, и уже собирался развернуться, чтобы отправиться в обратный путь, как краем глаза уловил какое-то странное свечение. Лорд обернулся и приблизился к одной из лежащих на земле гигантских глыб. Вот! Опять мелькнуло что-то алое.

Сначала лорду бросился в глаза камень, от которого и исходило угасающее красное сияние. Лорд Кавендиш вздрогнул. От кулона, на крышке которого и размещался необычный камень, тянулась цепочка, которая была обмотана вокруг белых пальцев.

Обойдя глыбу, лорд увидел бездыханное тело ребенка. Девочки. Совершенно странного вида девочки. На ней была надета клетчатая серая юбка, которая едва доставала до колен, белая блузка и жилет. Никогда лорд Кавендиш не видел, чтобы девочек одевали в столь неприличные наряды.

Трясущимися руками лорд дотронулся до запястья и слегка надавил на него. Под его холодными пальцами теплом отдавала пульсирующая венка девочки. Жива!

Лорд Кавендиш осторожно размотал цепочку и подобрал кулон, положив его на раскрытую ладонь. С ужасом и изумлением лорд выдохнул:

– Он! – и почувствовал, как перед глазами все поплыло.