– Есть правила, которым надо следовать. – Высокий и тощий парень с жиденькими светлыми волосами и огромными круглыми очками шмыгнул носом и, достав платок в клеточку, громко высморкался.

Девушка с фиолетовыми прядями брезгливо поморщилась.

– Валентин прав, – кивнул Илья, посмотрев на наручные часы. – Надо следовать правилам.

Друг Макса фыркнул.

Почти все вожатые уже дождались ребят и разошлись по лагерю. Остались только мы и еще одна девушка с длинными светлыми косами аж до колен.

Пока мы терпеливо ждали последнего члена нашего отряда, я раздумывала, стоит ли мне остаться в лагере или все же лучше свалить отсюда из-за Райского и Снегова.

Я хотела провести последнее лето детства в атмосфере, где меня не будут донимать призраки прошлого. Выбрала именно лагерь, потому что никогда не была здесь – в отличие от ребят, я всегда обитала за его пределами, в Дубках, – и вот на тебе! по закону подлости эти двое здесь, чтобы мешать мне спокойно отдыхать.

– Ну и чего вы тут стоите и молчите? Неужели меня ждете? – раздалось поблизости от нас.

Внутри у меня все похолодело от страха.

Этот голос я узнаю из тысячи похожих. Нет, из миллиона.

Голос моей бывшей лучшей подруги. Голос той, на которую меня променял Максим. Голос Леры Беловой.

***

– Значит так: я с тобой в одной комнате жить не хочу и не буду! – Лера сидела на краю письменного стола у окна и вульгарно жевала жвачку.

Меньше всего я хотела видеть эту особу, да к тому же еще и быть ее соседкой по комнате. Да что за невезение такое!

– Можно подумать, я этого хочу, – пробормотала я, стеля постельное белье. – Но Илья ясно дал понять, что либо мы спим на отведенных нам местах, либо в коридоре под фикусом.

После распределения многие начали возмущаться. В особенности Снегов и Райский, которых, к их ужасу, тоже поселили вместе. А подруг Леры вообще запихнули в трехместный блок с девочкой, у которой, по слухам завсегдатаев этого лагеря, перманентные вши. Однако Илья никому не разрешил поменяться местами.

Хотя, даже если бы и разрешил, Лера бы ушла к подругам, а ко мне подселили бы вшивую. Даже не знаю, что лучше: буквально вшивая соседка или фигурально.

– Нет, ну это ни в какие ворота! – вскрикнула Лера и тут же закашлялась, чуть не подавившись жвачкой.

– Не злись, это бесполезно. Лучше переходи сразу к последней стадии принятия неизбежного, – посоветовала я.

– Че?

– Ничего. – Закончив с постелью, я взглянула на сумку и подумала, что, наверное, не стоит ее разбирать. Сегодня вечером я пойду к брату и скажу, что возвращаюсь домой. Не хочу провести свое последнее беззаботное лето в этом гадюшнике.

– А твой брат взятки берет? – в голосе Леры уже не было злости, спрашивала она с надеждой.

– Не знаю.

– Может, ему коньяк подарить?

– А у тебя он есть? – удивленно посмотрела я на Леру.

– Не-а, только энергетики. Но это не проблема, достанем, – махнула рукой с длинными розовыми ногтями Белова.

Я окинула ее взглядом с ног до головы. Яркий и безвкусный макияж, блестящая бижутерия, облегающий топик, короткая джинсовая юбка и босоножки на высоком каблуке. Она думает, что лагерь – это дискотека?

– Ты зачем вообще сюда приехала? – задала я мучающий меня вопрос.

– А ты? – Белова прищурила накрашенные голубыми тенями глаза.

– Отдыхать. От таких, как ты.

– Ну вот и я тоже приехала отдыхать.

– Не ври. Я тебя знаю. Ты ненавидишь лагеря и общаги. – Я скрестила на груди руки, вперив в Леру требовательный взгляд.

Когда мы еще были лучшими подругами, наши родители любили вместе отдыхать на море. Леру же вымораживало жить в одном номере с родителями. Она вообще была социопатом, когда дело касалось проживания. Только со мной, почему-то, могла спокойно ночевать в одной комнате. В остальных же случаях она просто не могла уснуть.