Я не хочу этих прикосновений. Не хочу его рядом.

— Когда ты приехала? — вдруг спрашивает.

На мгновение я застыла, силясь понять, не послышался ли мне его вопрос.

— Что?

— Когда ты приехала, Майя? — повторяет свой вопрос, поднимает на меня свой взгляд. — Я только на днях был у Андрея с Ксюшей. Они мне ничего не говорили.

А мне так и хочется в этот момент съязвить: “А ты вообще интересовался?”. Потому что что-то за все четыре года ты ни разу мне не позвонил. Не поинтересовался, как я вообще.

Но вместо того, чтобы позволить этому вопросу сорваться с губ, я лишь прикусываю язык.

Ни к чему задавать такие вопросы. Да и вообще что-либо спрашивать.

— Вчера. Я приехала вчера, Демьян, — отвечаю и всё так же силюсь вырвать свою руку из его захвата.

И на этот раз у меня это получается.

Делаю шаг назад, желая увеличить между нами расстояние. Демьян хмурится, будто ему не нравится это. Но мне плевать, что он в этот момент чувствует. Так же, как и ему было тогда наплевать на меня.

— Почему не позвонила? Не сказала, что прилетела? — он всё так же хмур и делает шаг в мою сторону, сокращая между нами расстояние.

От этого движения теперь уже хмурюсь я.

Что он вообще пытается сделать?

Ещё эти вопросы, которые внутри меня поднимают волну злости и гнева.

— Я не позвонила? То есть я ещё и должна была сама тебе позвонить? Ты не оборзел, Туманов? — взрываюсь.

— Успокойся, Майя! — он же, напротив, спокоен, твёрд, только от моих слов ещё больше хмурится. — Я не хочу с тобой ругаться! Что ты вообще здесь делаешь? И где Лида?

Пытается перевести тему. Вот только я уже завелась, и меня не остановить.

— Ты что вообще себе позволяешь, Туманов? Ты мне кто? Брат? Жених? А может, муж, чтобы я перед тобой отчитывалась? Ты мне никто! Никто!

Вижу, как от моих слов его глаза вспыхивают. Взгляд становится тёмным. Зрачки расширились, сливаясь с радужкой.

В одно мгновение он оказывается совсем близко. Так близко, что я чувствую его дыхание на моём лице.

Крепкой ладонью он обхватывает сзади мою шею. Держит так, чтобы я не смогла вырваться. Наклоняется так, что наши губы почти соприкасаются.

— Я тебе никто? — злится.

— Да, — выдыхаю в его губы. — Ты мне никто!

— А когда-то я был для тебя всем!

— Это было в другой жизни. Тогда я была глупой дурой.

— Майя, — выдыхает в мои губы и лбом соприкасается с моим.

Закрывает глаза и дышит. Тяжело, как-то рвано. Словно ему сейчас невыносимо больно. От моих слов... От того, что я рядом.

А меня всё озноб бьёт. Током ударяет в самое сердце. И боль, что давно запрятала глубоко в себя, вновь прорывается наружу. Сносит всё на своём пути. Все мои барьеры, которые я до этого выстраивала по кирпичикам.

И всё, что забыла, оставила в прошлом, врезается в моё сознание будто тысячами маленьких осколков. Принося адскую всепоглощающую боль, которая разрывает меня на миллионы кусков.

В сознании вспыхивают все наши встречи, его холодные нечитаемые взгляды на меня. То, как он почти не обращал на меня внимания. И та ночь, которая изменила мою жизнь и меня. И утро, когда своими словами он меня убил.

Убил ту девочку, которая его безусловно любила.

И сейчас его прикосновения, близость причиняют мне боль. Я хочу вырваться, убежать. И никогда больше его не видеть.

— Не трогай меня! Не трогай! Не прикасайся ко мне! — сбивчиво шепчу, касаюсь его руки, пытаюсь отцепить от себя.

Мне больно... Больно от его прикосновений.

— Майя! Майя, послушай! — прикрикивает на меня, чуть встряхивая.

Но я не слышу, пытаясь вырываться из его рук, которые причиняют боль.

Внутри всё горит, пылает...