Он резко вскочил с кровати, стянул со спинки кресла белую сорочку и взмахнул ею, словно крыльями. Я любовалась разлетом плеч, тому как скользит по ним тонкая белая ткань.

Потянув за собой покрывало, незнакомец обмотал его вокруг бедер, давая мне возможность полюбоваться красивым накачанным треугольником его фигуры. Его губы были почему-то сжаты…

Я поползла спиной наверх, чтобы тоже сесть. Пока что я не понимала, что случилось. Я наблюдала свою руку с кольцом, как вдруг увидела длинные рыжие волосы, спадающие на мою грудь.

Рыжие? Я присмотрелась к пряди, а потом взяла ее двумя пальцами. Да у меня отродясь не было рыжих волос! Я всегда была темненькой! С короткой стрижкой каре!

А, может, это не я? Тогда кто?

Я пошевелила пальцами, как вдруг подняла глаза на красавца. Тот уже влез в штаны, бросив покрывало прямо на пол.

Он схватил красивый синий мундир с золотыми эполетами. Мундир мелодично звякнул орденами и медалями. Незнакомец продел руку в рукав. На мгновенье наши взгляды встретились.

Мне показалось, что я никогда не видела такого взгляда! Было видно, как незнакомец стиснул зубы, пока рука механическим движением застегивала мундир. Его рука скользнула под горлышко к расшитому золотом воротнику. Небольшая сверкающая звезда поймала лучик света, сковывая воротник – стойку. Одернув мундир, красавец распрямил плечи и ровным шагом вышел вон из спальни.

Дверь за них захлопнулась.

– Ну и дела, – пробормотала я, вставая. На полу лежала какая-то белая тряпка. Видимо, моя.

– Чья рубашка? – осмотрелась я, понимая, что в спальне, которая напоминала какой-то исторический фильм, кроме меня никого не было. Значит, моя!

Я расправила ее, глядя на обилие рюш и бантов. Ночная рубашка? Серьезно?

Подняв глаза, я заметила старинное зеркало, похожее на музейное. Я шагнула к нему, и увидела незнакомку с длинными рыжими волосами, которая смотрела на меня испуганно и недоверчиво. Пол холодил босые ноги, а я вглядывалась в чужое лицо. Подняв брови, я заметила, что красавица в зеркале тоже подняла брови. Я прикоснулась к зеркальной глади, а незнакомая девушка тоже положила на нее руку.

– Черт, – выдохнула я, отпрянув. – Это не могу быть я! Я что? Себя не знаю?

Как странно!

Я осмотрелась, глядя на роскошь, окружившую меня со всех сторон. Два уютных кресла прятались в темноте, притаившись возле потухшего камина.

В комнате было зябко, а я натянула на себя рубашку, причем, сначала – задом наперед. Потом я поняла свою ошибку и переоделась.

– И как так получилось? – прошептала я, осматриваясь, словно все вокруг вот-вот исчезнет.

Приоткрытая дверь пропускала полоску желтого уютного света. А я решила приблизиться к ней, как вдруг полоска померкла.

Возле двери кто-то был.

Я сделала шаг назад, как вдруг в комнату влетела красивая, худощавая женщина лет сорока в роскошном кремовом платье и совершенно безумным взглядом на бледном скуластом лице. На ее голове была сооружена сложная прическа из таких же рыжих волос, как и у меня.

Дамочку натурально трясло, а она не знала, куда себя деть.

Она тяжело дышала, а ее маленькая грудь, закованная в корсет, вздымалась так, что мне стало страшно, а не вылетит ли она. На искаженном мукой и гневом лице незнакомки застыла ненависть. Взгляд ее ледяных серо – голубых глаз впивался в меня.

Я не успела удивиться, как в два прыжка женщина подлетела ко мне.

Звонкая внезапная хлесткая пощечина обожгла мне щеку.

Ай!

За что?!

От неожиданности я покачнулась и прижала свою холодную руку к разгоряченной щеке и посмотрела на дамочку с возмущением.