– А что-то нормальное? Не из нашего мира. У тебя же были мечты раньше, пока ты не попала сюда?

Я замечаю, что наш разговор стал глубже, и моя улыбка угасает.

– Когда-то я мечтала, чтобы мама выздоровела, нужны были деньги на её лечение, и я нашла нормальную работу. Сейчас моя мечта лишь о том, чтобы они хотя бы живы были. Теперь мои прошлые проблемы мне уже не кажутся такими ужасными, ведь деньги я нашла, продав всё, что было у меня. Работа не была настолько паршивой, как мне казалось раньше. Не знаю, Карл, кажется, я, вообще, перестала мечтать, – с горечью в голосе отвечаю.

– Эй… ты должна мечтать. – Он приподнимает мой подбородок пальцем, удерживая этой же рукой бокал.

– А какой смысл?

– Если ты будешь мечтать, значит, останется хоть что-то, во что ты сможешь верить. Надеяться, понимаешь? Даже если этого не случится, то сам факт, что ты дошла до момента, когда это не случится, должен снова оставлять надежду. И вот так, мелкими перебежками, ты придёшь к тому моменту, когда надежда будет оправданной. Разве не таков смысл жизни? Разве она не разделяется на промежутки, как отдельные главы в наших книгах судеб? И книг может быть много, так что всегда нужно оставлять место для мечты и надежды. Особенно тебе. Иначе ты умрёшь внутри. Без света ты погибнешь, Винни.

Его слова трогают мою душу. Они ласкают её, обволакивают сладким нектаром и лелеют. Мне становится хорошо в груди. Тепло так.

– Спасибо, Карл. Ты даже не представляешь, как мне было это нужно, – благодарно улыбаюсь ему.

– Всегда к твоим услугам, Винни. – Он касается кончика моего носа, и я морщусь.

– Может быть, ты и есть мой свет, Карл?

Он широко улыбается в ответ и пожимает плечами.

– Это мы узнаем только в следующей главе или в следующей книге. Но прошу, не забывай обо мне писать хотя бы иногда.

– Обещаю, что о тебе я никогда не забуду.

Мы смотрим друг другу в глаза, и что-то странное происходит. Так много света исходит от Карла, хотя я знаю, что он один из плохих парней. Он убивает с такой же жестокостью, что и Лазарро. Но я вижу не только его горящий жизнью взгляд, но и сердце, которое у Лазарро, увы, зачастую отсутствует.

Неожиданно мне на спину ложится ладонь. Мужская, крепкая. И мой разум поглощает тьма, которую я словно сама призвала, боясь нарушить клятву поклонения ей одной, которую даже не произносила. По моей коже бегут мурашки. Мазок прикосновения полыхает на ткани моего наряда, и я делаю резкий шаг назад, поворачивая голову.

– Добрый вечер, Босс, – натягивая улыбку, смотрю в потемневшие карие глаза. Только вот там нет ни ревности, ни злости, а только азарт.

Я никогда не считала себя той, ради кого двое потрясающих мужчин будут бороться друг с другом. Даже в школе я не была популярна. Если честно я, вообще, не была популярна. Шла туда, куда меня тянули за руку, и молча двигалась рядом. В принципе, я никогда не думала о своей внешности, как о чём-то выдающемся или отличном от других. Обычная. Нормальная. Жить можно. Не выделяющаяся из толпы. И сейчас, стоя между двух мужчин, я до сих пор не понимаю, что они во мне нашли.

– Добрый вечер, Лазарь. Рад тебя видеть. – Карл обнимает меня за талию, притягивая к себе. Это не остаётся незамеченным Лазарро. Он быстро опускает взгляд, а потом поднимает его, широко улыбаясь.

– Вечер и впрямь стал куда интереснее, чем был. Вы ещё не были в соседнем зале? Там сегодня сырный фондю. Если ты не против, Карл, я украду твою спутницу, пока ты будешь занят.

– Я свободен, Лазарь, и не у меня тебе нужно разрешение спрашивать. Винни, ты хочешь сырный фондю? – Карл поворачивает ко мне голову.