Лида тихо вздохнула, понимая, что таких великолепных роз и тем более орхидей, как в доме отца мужа, ей не вырастить, по крайней мере, в ближайшее время.

– Ты чего? – тихо спросил муж.

– Красиво очень, – выдохнула она в ответ с рассеянной улыбкой.

Сергей кивнул и присел на диван. Снежана, оставив их вдвоём, отправилась в кабинет мужа.

Дарский готовился к съёмкам нового фильма. Репетировать он предпочитал в одиночестве в своём любимом кабинете, который представлял собой комнату со стенами, обтянутыми алым шёлком. Мебель, портьеры были красного цвета, даже ковёр на полу был багряным.

Снежана всякий раз, когда бывала в кабинете мужа, чувствовала себя неуютно. От обилия красного у неё так сильно кружилась голова, что казалось, будто пол под ногами ходит ходуном. Но не в её правилах было указывать мужу, как оформлять свой кабинет и как готовиться к работе.

Она с замиранием сердца поднялась на второй этаж. Сегодня она была особенно нарядной, направляясь к кабинету мужа, женщина чувствовала, как под дизайнерским платьем по спине стекают струйки пота, а сердце тем временем колотится почти у самого горла.

Прошло всего несколько минут. Снежана комкала в руках сорванные перчатки, того же цвета, что и платье. Она нажала на дверь посильнее, но та не поддалась, и молодая женщина стала стучать: «Артур, открой, пожалуйста, я же знаю, что ты там. Серёжа и Лида уже ждут внизу».

Но Дарский не спешил отзываться и открывать дверь жене.

– Артур, что о нас подумают гости! Ну, пожалуйста! Я знаю, что ты не любишь, когда тебе мешают, но ведь ты сам их пригласил.

Из-за двери не раздалось ни звука. Снежана увидела спешащую по своим делам горничную Алику. Та подошла к хозяйке и приложила ухо к двери.

– Ничего не слышно, – сказала она и ойкнула, прижав руку ко рту.

– Что с тобой? – спросила Снежана.

– Вдруг Артуру Владимировичу стало плохо с сердцем?

В глазах Снежаны промелькнуло беспокойство.

– Иди, позови кого-нибудь, – велела она. И горничная быстро побежала вниз, цокая крохотными каблучками домашних туфель.

Через некоторое время у двери уже стояли Сергей Дарский и личный шофёр Артура Владимировича Руслан Зеленин – молодой широкоплечий мужчина двадцати восьми лет. Он переступал с ноги на ногу и вопросительно смотрел то на хозяйку, то на Сергея Дарского.

– Нужно попробовать позвонить ему, – пискнула из-за его плеча Алика.

Зеленин вытащил сотовый и набрал номер хозяина. В кабинете тотчас заиграла «Марсельеза». Все замерли и ждали до тех пор, пока телефон не умолк.

– Не берёт трубку, – прошептала горничная.

Чуть позже появился запыхавшийся садовник Иван Филатович Черешня. Алика не смогла его найти и послала ему смс, чтобы срочно явился к кабинету работодателя.

– Я в теплице был, – пробормотал садовник, оправдываясь.

Алика шёпотом объяснила ему, в чём дело.

– Надо открыть дверь, – решительно заявила Снежана, – скорее всего мужу стало плохо с сердцем.

– Нужно вызвать мастера, – проговорил Сергей и достал сотовый.

Водитель переглянулся с садовником, и Зеленин сказал: «Мы сами, Снежана Эдуардовна, можем открыть дверь кабинета, только надо сходить за инструментами».

Руслан ушёл и вернулся минут через десять. Всё это время никто из стоявших возле двери не проронил ни слова.

Ещё через десять минут дверь была открыта. Снежана хотела войти первой, но тотчас отшатнулась.

И все присутствующие увидели хозяина кабинета. Артур Владимирович Дарский лежал вниз лицом в луже крови. В руках он сжимал окровавленный ключ.

– Боже, он пытался отпереть дверь, – вскрикнула горничная и зарыдала.