– Слушаю, – недовольно выговорил в телефон турист.

– Здравствуй, Владимир, – Тихонин узнал позвонившего по голосу.

– Привет, Василий! Что случилось? – Распорядитель предстоящей выставки не ощущал беспокойство, он знал, что на Василия возложена задача организации безопасности мероприятия.

– Меня Танаева попросила тебе позвонить. Владимир, наши российские телевизионщики как-то разузнали, что ты приехал в Кельн пораньше и хотят взять у тебя интервью. – Доложил Василий. – Я на машине и мог бы за тобой подъехать, ты же, наверное, в отеле?

– Я готов с ними встретиться сегодня, можно через час. – Владимир сверился со временем. – Я прогуливаюсь по мосту Гогенцоллернов, собирался собор посмотреть.

– Через сорок минут подберу тебя и свяжусь с репортером. – Владимир уже хотел нажать отбой, но Василий продолжил, – успеешь осмотреть собор. Напротив, входа в собор есть закусочная Relchard, буду тебя там дожидаться.

Миновав железнодорожный мост, Владимир по пешеходной дорожке вышел на площадь Белля, далее мимо музея Людвига, мысленно дал себе наказ осмотреть собрание современного искусства, начал обходить собор с северной стороны. Пораженный величественной готической архитектурой в этот раз не успевал зайти внутрь, чтобы лучше рассмотреть потрясающие витражи и убранство храма.

Вскоре Тихонин вышел к площади перед собором, где была установлена скульптура Kreuzblume, идентичная наконечнику кельнского собора. Он покрутил головой пытаясь разглядеть в пестроте надписей, указывающих на упомянутую другом закусочную, и увидел за столикого Василия.

Василий неплохо разобрался в переплетении улиц, проспектов и переулков незнакомого для Тихонина города, до арт-холла они добрались довольно быстро. На площадку перед лестницей, ведущей в здание выставки, уже прибыл фургон со знакомым логотипом телекомпании. Суетливый репортер, представившийся Алексеем Даниловым, подал Владимиру листок распечатки с вопросами, коротко пробежался по теме интервью и согласовав с оператором ракурс съемки, указал, где Тихонину следует занять место. После пары проб интервью было записано, распорядитель выставки прошелся по залам и вновь вышел на воздух, где его терпеливо дожидался Василий, предложивший где-нибудь посидеть, Тихонин хотел вновь вернуться в отель, но друг поторопился уговорить его своим выбором ресторана.

После беспокойной ночи, следующий день начался с очередной сверки списков приглашенных персон, последнего контроля выставочных павильонов и в два часа дня выставка открылась для важных гостей, а спустя два – три часа началась party. Зал приемов обволакивал гостей аутентичной музыкой в исполнении российских музыкантов, а атташе по культуре российского посольства, Танаева и Тихонин с улыбкой встречали официальных лиц. Вскоре приглашенные разделились на группы, они что-то, смеясь, обсуждали, подходили то к Владимиру, то к Алле и витиеватые фразы сопровождались бесконечным звоном бокалов с шампанским.

Алла глазами указала на крепкого невысокого мужчину, нерешительно ожидающего, пока представится возможность или иссякнет поток высокопоставленных лиц Германии.

– Это тот адвокат, кто добивался аудиенции с тобой, – прошептала Алла на ушко Владимиру.

– Я благодарен вам, что согласились прийти на прием, – слова Тихонина прозвучали с достоинством, он сам подошел к нерешительному господину.

– Можете называть меня Макс. Спасибо, что подошли ко мне. – Мужчина посмотрел на Тихонина снизу-вверх. – Я адвокат Макс Ланге и представляю интересы уважаемого Клауса фон Зиллерманна.