– Я не знаю, что спросить, – разведя руками, сокрушенно признал он. – Я стал Высоким лордом, когда Тани было два года. Я любил сестру, но у меня никогда не было на неё времени. Не только на неё, – добавил он поспешно, словно бы оправдываясь, – у меня ни на кого не было времени. Прошу прощения, Ваше Высочество.

– Мне не нужны ваши извинения, – твёрдо, даже жёстко парировала девушка. – Мне нужно… Вы могли бы просто поверить мне на слово. Например, потому что мне нет смысла вам врать! Я рассказала вам о Тани только потому, что она стала первой жертвой того или даже тех, кто все эти годы пытается заставить вас поверить в то, что вы – больной на голову убийца.

После этих слов Вивиан поведала своему несговорчивому подзащитному о том, что рассказала ей подруга.

– Тани знала. Понимаете? Ещё до всех событий знала, что против вас что-то затевается. И это было настолько важно для неё вас предупредить, что её душа нашла способ избежать заточения и затаиться. Хотя думаю, что душе Британи сбежать удалось ещё и потому, что она стала одной из первых жертв. И, возможно, что тогда убийца ещё не умел правильно пользоваться артефактом или же что-то ещё. Меня ей пришлось дожидаться потому, что, в отличие от вас, я – потомственный маг смерти. И единственный человек в мире, кроме вас, кому она ещё доверяла. Что наталкивает меня на мысль, что обидели вашу сестру очень и очень близкие ей люди. Не догадываетесь, на кого я намекаю?

Николас вздрогнул и как-то вдруг в мгновение ока постарел.

– Я не верю, что кто-то из моих братьев мог убить Тани, – покачал он головой. – Мы все вчетвером боготворили её. Мы соревновались, кто балует её больше! Я не могу… Я не хочу верить. Никто из них не мог, – он отрицательно покачал головой. – Пытаться убить меня – это другое. Это я могу понять. Но убить Тани…

– Ваше Высокосветлость, мне жаль, – шепотом произнесла Вивиан. – Мне очень жаль.

Мужчина кивнул и уставился в никуда.

Он снова долго молчал, но в этот раз гостья не имела ничего против.

Она понимала, что ему нужно подумать. Нужно переварить услышанное, попытаться осознать…

Принять на веру озвученное ею предположение, понимала Вивиан, Николас сию же минут не примет. Слишком его пугала подобная страшная вероятность. Настолько пугала, что он даже думать себе об этом запретил.

Запретил, потому что в глубине души всегда что-то подобное подозревал.

Возможно, не столько подозревал, сколько никогда не верил ни в несчастный случай, ни, тем более, в самоубийство жизнерадостной шестилетней девочки.

Ибо, если бы не подозревал – его реакция была бы куда более бурной: он бы пылал и изрыгал пламя.

А он наоборот, словно бы вдруг потух и окаменел.

Ещё мгновение назад перед ней сидел живой человек, теперь же она видела перед собой отлитую из мрачного серого гранита статую. Статую, в которой не осталось даже искорки жизни.

Николас молчал несколько минут. Затем повернулся и попросил.

– Расскажите мне, пожалуйста, о том деле.

– О каком? – не поняла Вивиан.

– О случае, который похож на мой, о котором вы рассказывали Тани, собираясь на этот ужин, – пояснил он.

– Ах это дело, – смущенно улыбнулась старший дознаватель. – Оно не то, что бы имеет что-то общее с вашим случаем, просто это было моё первое дело. Я упомянула его из-за артефакта, которым пользовался убийца. Он был настолько могущественным, что благодаря нему убийца прямо под носом у префектуры и агентов тайной канцелярии долгое время совершенно безнаказанно совершал одно дерзкое убийство за другим.

Николас устало кивнул и попросил: