Вот на этом мой запал закончился. Мне оставалось еще выполнить практическое задание по «Нечисти», эльфийскому и географии. А я ведь столько всего запланировала! С тоской взглянув на часы, я поняла, что уже почти десять. М-да… такими темпами ночами мне спать не удастся.

Еще раз вздохнув и потерев глаза, я встала и решительно отправилась на кухню за чаем. Работать мне еще долго, да и в принципе сон я перебила, хоть «История Розы» и оказалась на ужас усыпляющим предметом.

Осторожно выглянув в коридор, я убедилась, что девушки разошлись. Мое представление сегодня заставило их поосторожничать и не появляться лишний раз. Ну мне же лучше. Лишь проходя мимо некоторых комнат, я слышала жаркие обсуждения. Признаться, мне было интересно, но останавливаться и подслушивать я не стала. Налив чашку обжигающего чая, я направилась обратно, достала из запасов нетронутый вишневый пирог, выданный мне Вэеном на всякий случай, и уже собиралась его разрезать, когда рука сама замерла над ним. А уже через две минуты я стучалась в чужую дверь.

– О! Ты? Не думала, что придешь, – на меня смотрели небесно-голубые глаза Хашшет.

– Сама не думала, – призналась. – Пустишь?

– Конечно, проходи, – она посторонилась, пропуская в комнату, где прямо на кровати, подогнув под себя ноги, уже сидела Рута.

– Тай, привет! – Девушка радостно помахала мне рукой. – Ой, пирог! Вишневый, да?

– Угу, – пробормотала я, разглядывая жилище полуорчанки. Соломенные циновки на полу и стенах, деревянные маски, статуэтки, вазы, икебаны, свечи в глиняных стаканчиках, ракушки и камешки на полках, ну и как полагается, разбросанные по комнате одежда, заколки и флакончики.

– Садись, я сейчас чай налью, – улыбнулась Хашшет, – а на Рут не обращай внимания, она с ума сходит по вишне. Может есть ее в любом виде и качестве. Даже гнилую.

– Ну, Хаш!

– А что, я неправду говорю?

– Нет! Гнилую я не ем!

– Ладно, – отмахнулась от нее старшая подруга, – поверим. Тай, ты к нам просто так или спросить чего хотела?

– Я… – начала говорить и вдруг запнулась, осознав, что и сама не понимаю, почему меня понесло на ночь глядя. Как объяснить, что я просто с ума уже схожу, что мне до безумия хочется простого человеческого общения с девчонками, когда не надо ждать удара или оскорбления, что, пусть и сама того не осознавая, скучаю по тем дням, когда могла просто болтать с Эви.

– Понятно, – Хаш, видимо, что-то разглядела на моем лице и махнула рукой, – можешь не отвечать. И, Тай, – она взяла меня за руку и вдруг как-то остро посмотрела в глаза, – не бойся. Ни я, ни Рут не причиним тебе зла и не обидим, если ты сама не дашь повода. И да, мы будем очень рады новой подруге, так, Рут?

– А то! – Девчушка подошла и неожиданно погладила меня по голове, как маленькую. – Все будет хорошо, Тайлисан, ты пережила самое тяжелое, теперь будет легче.

Не знаю, как это произошло, я честно пыталась сдержаться, но – всхлип, потом другой, и соленые капли вдруг одна за другой начали катиться по щекам. Я опустила голову, чтобы девушки этого не заметили, но вряд ли мне удалось кого-то обмануть. Точно не удалось, поняла я, когда мне прямо в руки вручили дымящуюся чашку с чаем. Обжигающий напиток имел немного кислый привкус и помог справиться с собственными чувствами, так что через пару минут я, уже вполне успокоившаяся, с интересом слушала рассказы Хашшет и Рут о жизни в Академии.

Оказалось, что Хашшет сейчас учится уже на третьем курсе медиумов, а Рут на третьем ведовского, и в свое время обеим девушкам пришлось очень несладко. Полуорчанка действительно оказалась в своем роде уникальной полукровкой, ведь орки и эльфы не особо друг друга жаловали. Но так уж получилось, что Хашшет – ребенок насилия. В свое время отец Хаш – орк – напал и изнасиловал эльфийку. Его поймали и наказали, а через какое-то время оказалось, что девушка беременна. Избавляться от плода у эльфов считается страшным преступлением, и поэтому Хашшет все-таки родилась. Но это не помешало ее матери тут же отправить новорожденную к оркам, подкинув в первое попавшееся селение. Что уж говорить, и без слов дальше было понятно, что пришлось ей несладко, и если бы не магический дар, то было бы совсем туго. Да и тут ей было не легче. Орки пускали слюни и считали ее низшей, что давало им право делать с девушкой все, что вздумается, а эльфы вообще ненавидели и презирали, стараясь выжить «позор». Судя по тому, как безразлично все это рассказывала Хашшет, было ясно, что боль и обида не утихли до сих пор.