После этих слов малыш, стоявший позади, горестно заплакал, уселся на пол и закрыл руками лицо, чемодан же заметался взад-вперёд, а поезд резко начал затормаживать.

– Спасибо, спасибо, господин! – Анна Мария в чувствах бросилась обнимать контролёра.

Тот, отталкивая ненормальную пассажирку, закричал:

– Что?! Но я не останавливал поезд! Это сделали вы! Мерзавка! Вами сейчас же

займётся охрана вокзала!

– Да как вы смеете?! – девушка задохнулась от несправедливых обвинений.

– Вот сейчас и разберётся начальник вокзала! Сейчас с вас сдерут три шкуры.

Какой же неприятный человек этот контролёр.

Анну Марию передёрнуло от неприязни, и она заспешила вслед за мужчиной. За ней, не отставая, шёл ребёнок, шествие замыкал чемодан. Несколько пассажиров, что находились в вагоне, сидели на своих местах тихо, словно мыши.

– Я ничего не делала, не останавливала поезд, – девушка виновато смотрела на охрану, что встречала возле вагона. – Это недоразумение.

– Вы можете быть свободны, ваш поезд отправляется, – темноволосый страж строго посмотрел на контролёра, и тот, закивав, заспешил обратно. – Не беспокойтесь, со смутьянкой мы быстро разберёмся.

– Господа, это я виноват, – к Анне на помощь спешил её отец.

– Ещё как виноват!

Семья Белик услышала знакомый голос.

– Как знал, что нужно проследить. Осталось пять минут до отправки нужного поезда, – темноволосый страж говорил голосом господина Орлова. – После отправки вас придётся задержать! – он незаметно подмигнул Константину, и вся компания бросилась к нужному поезду.

Анна Мария мысленно ругала себя за то, что, испугавшись, совершила непростительную ошибку.

– Алексей, усаживайся поудобнее, сейчас отправимся в путь, – закрывая дверь в купе, громко произнесла «мама».

– Если бы не я, то ехали бы мы сейчас в неизвестном направлении, – убедившись, что дверь закрыта, пробасил «сынок».

– Пожалуйста, будь послушным мальчиком, – девушка, пытаясь запихнуть сопротивляющийся чемодан под скамью, уселась на пол. Не от удивления, а лишь потому, что чемодан удачно взбрыкнул и вырвался из её рук, словно резвая лошадка, вскочил на мягкое сиденье и, надувшись, уставился в окно.

Глаз у него не было, но Анна Мария была уверена, что чемодан обиделся на такое обращение. Он – одушевлённый артефакт, а его под скамью, словно простую вещь.

– Чемоданушка, ну веди себя поприличнее, – прямоугольный спутник махнул на девушку ногой и выжидающе уставился в окно: там же будет столько интересного!

– Да пусть сидит, места всем хватит, – заступился Алексей за чемодан.

– Всё равно кроме деревьев и полей в ближайший час ничего не промелькнёт за стеклом, – поднимаясь, раздражённо прошептала будущая хозяйка таверны.

– Пф-ф… – издал негодующий звук чемодан. Щёлкнули замки, он приоткрылся, сквозь прорезь полился яркий жёлтый свет, и из его недр на волю выскочила бодрая газета.

– Почитай, почитай. На обиженных дрова из леса возят!

Замки захлопнулись, газетка встрепенулась и открыла первую страницу.

– Сколько лет твоей газете? Все новости испортились… Что?! – Анна резко развернулась к Алексею, до неё только сейчас дошли его слова. То ли от пережитого стресса, то ли ещё из-за чего, но она не сразу поняла, что сказал малыш. – Это твоих рук дело? – она ткнула в окно, поезд набирал скорость, и вокзал уже скрылся из виду.

– Моих, – вновь подтвердил «сын».

– Но как? Что ты сделал?

– Я домовой, владею сырой магией, мне не нужны артефакты, чтобы испортить магический уголь, – прошептал тот и улыбнулся.

– Но это противозаконно, – Анна Мария присела на своё место.