– Я не могу отдать тебе четыреста тир! – возмущенно крикнула Онтария из-за горы подушек. – Это слишком много для тебя! Ты не умеешь распоряжаться деньгами!

– Дело в том, что я не прошу, а требую свои деньги, – грозно произнесла я, стукнув рукоятью алебарды по полу. – И это не ваше дело, на что мне приспичит их потратить! Итак, я жду.

Невестка замолчала, суетливо копошась за «баррикадой». Интересно, что она там делает? Но тут же ко мне пришло понимание. Наверное, деньги у Онтарии! Что ж, это еще лучше! Все вопросы решим на месте.

И тут неповоротливая Кастилия проявила чудеса гуттаперчевости. Она вскочила на ноги, изогнулась до хруста в пояснице и распахнула окно. Служанка вывалилась в него почти по пояс, вереща, будто пожарная сирена:

– Ро-о-он! Ба-а-а-анч! На помо-о-ощь!

– Ах ты зараза… – прищурившись, прошептала я. – Ну ладно…

Мне пришлось задвинуть на двери засов, чтобы явившиеся на призыв слуги не мешались под ногами. Несмотря на то, что Рон с Банчем не отличались мужской силой, сейчас я была заточена в теле хрупкой девушки. Поэтому переоценивать свои возможности не собиралась.

Мне хватило нескольких секунд, чтобы понять, как действовать дальше.

Тем временем Кастилия продолжала орать из окна, а Онтария наблюдала за мной, вцепившись в край подушки. Сдернув шнур с балдахина, я накинула его на ручки оконных створок и завязала на узел. Голова служанки оказалась в ловушке. Женщина завопила пуще прежнего, дергаясь всем телом, но это с её стороны была бесполезная трата времени и усилий.

– Теперь с тобой, – я повернулась к Онтарии. – Вот что ты за баба такая недалекая? Все время ищешь приключения на свою пятую точку… Нет бы мирно разойтись!

– Не подходи! – невестка засучила ногами, пытаясь оттолкнуть меня. – Ты ничего не получишь!

– Ну да, ну да… – я отшвыривала подушки одну за другой, подбираясь все ближе. – Что еще расскажешь?

– У меня нет денег! Ими распоряжается супруг! – родственница уперлась спиной в стену.

Но я не верила ей. Онтария пыталась выкрутиться, понимая, что от меня уже никуда не деться. Судя по ее реакции, четыреста тир – приличная сумма. Значит, спрятать деньги в декольте невестка точно не могла. Я нагнулась и резко подцепила подол ее платья алебардой, вызвав этим истеричный визг.

Ага! А вот и богатство! Привязанные на веревки кошели свисали с пояса Онтарии. Мне пришлось сесть на нее, так как невестка принялась дергаться и извиваться, пытаясь освободиться. Приложив немного усилий, я завязала поднятый подол узлом над ее головой.

– Эх, шашлыки с люлями! – вырвалось у меня, когда я вытрясла один из кошелей на кровать. Оказалось, здесь ходили бумажные деньги! Они были из толстой бумаги с изображением какого-то мужика с закрученными усами. Видимо, местный сюзерен.

В дверь забарабанили, и из коридора раздались мужские голоса:

– Леди, с вами все в порядке? Это мы – Бранч и Рон!

– Помогите! Ломайте дверь! – закричала невестка, катаясь по полу. – Спасите меня от этой безумицы!

Несколько ударов заставили дверь легонько задрожать, но после этого воцарилась тишина. Мужчины поняли, что им не справиться, или отправились за какими-нибудь инструментами?

Я тоже времени не теряла. Отсчитав ровно четыреста тир, сложила остальные обратно. Мне чужого не надо.

– Что ты там делаешь?! Пенни, мерзавка! – визжала Онтария из импровизированного мешка. – Воруешь мои деньги?! Пенни-и-и-и-и! Не смей! Мариес вернется и изобьет тебя! Живого места не оставит!

– Затухни, – прошептала я, пряча свое добро в панталоны. – На месте твои деньги. И мои тоже.