– На кулаках! – повторил Вышеслав, глядя на невра решительным захмелевшим взглядом. – Чтобы никто потом не смел обвинить в трусости, сказав, что я не стал продолжать дружеский поединок!

– Дружеский! – передразнил один из бояр рядом, заливаясь хохотом. – Для укрепления дружбы теперь разбейте друг другу морды, чтоб кровь во все стороны! Ха-ха-ха!

Вышеслав выбросил вперед кулак. Таргитай попытался увернуться, но зацепился за стоящую рядом лавку ногой, едва не упал. Взмахнув руками, чтоб удержать равновесие, невр отвлекся, и кулак припечатал его в челюсть.

Удар был такой силы, что голова Тарха мотнулась назад. Челюсть ноет и горит, словно приложили кусок раскаленного в горниле железа. Раздались редкие хлопки в ладоши, послышались возгласы одобрения.

– Вышеслав на кулаках – вылитый бог! – бросил кто-то. – Он набьет морду варвару, ставлю золотой!

– Ставлю два, что Таргитай победит! – услышал Тарх другой голос.

– Принимаю!

Он увернулся от двух быстрых ударов Вышеслава, поддался на обманное движение, и снова получил кулаком в лицо. Во рту появился медно-сладковатый привкус. Он слизал что-то горячее языком, понял, что ему разбили губу.

Мельком узрел смотрящие на него лица княжны Иоланды и ее дяди Родеона. Замахнулся по-молодецки, ударил, но Вышеслав играючи увернулся, и врезал в ответ. Тарх неуклюже поскользнулся в луже разлитого кем-то вина, снова по-дурацки взмахнул руками, но все равно ноги разъехались, как у коровы на льду, и он с грохотом упал, приземлившись на стоящий рядом стол и сшибая оттуда посуду.

Пока поднимался на ноги, сквозь звон в ушах мелькнула мысль применить боговскую силу, с какой дубасил Перуна в их последнюю встречу, но потом решил, что будет нечестно – все-таки он вышел против человека, а не такого же бога, как он сам.

Вышеслав стоит перед ним, правый кулак держит у подбородка, левый – на уровне груди. Слегка пружинит на ногах, корпус двигается то вправо, то влево. Таргитай сосредоточился, на миг закрыл глаза, затем снова открыл. Он ощутил – как будто нечто изменилось, но он не мог понять, что именно. Это конь пусть думает, у него голова большая, как говорил Мрак, а он, Таргитай, лучше всего может, чувствовать.

Поманил Вышеслава жестом, и тот принялся атаковать. Дудошник блокировал удар, отвел рукой и вложил все силы в ответный. Костяшки кулака ударили дружиннику в нос, там тихо хряснуло, брызнуло кровью, и Вышеслава отнесло на стоящих сзади бояр.

Ему помогли подняться, подтолкнули вперед. Вышеслав ударил с правой. Таргитай подался чуть назад, пропуская кулак перед собой, и тут же влупил снова. Его невнимательности и невезения, которые преследовали в начале боя, как не бывало.

Его кулак вновь впечатался в лицо противника, разбив пухлые губы и сбив с ног. Богатырь с грохотом завалился на пол, умудрился сбить со стола кувшин с вином. Под оханье одних и смех других, кувшин разбился об пол, щедро обдав Вышеслава брызгами. Это вызвало еще одну волну громкого хохота. Бояре гоготали, схватившись за животы. Князь Родеон тоже улыбнулся, а Иоланда взирает с гордостью и страстным блеском в очах.

Вышеслав нетвердо поднялся, вид такой, словно звенит в ушах, а в глазах двоится. Но все же рука опустилась за пояс, в кулаке блеснуло широкое лезвие ножа.

Он двинулся вперед, держа кинжал с украшенной самоцветами рукоятью перед собой, не спуская глаз с голубоглазого варвара.

– Эй, прекратите! – воскликнула княжна требовательно, но голос от волнения дрогнул. – Вышеслав же его убьет!

– Не бойся, Иоландушка, – отмахнулся Родеон. – Ты видишь, что Таргитай мутузит Вышеславку как щенка. Ну достал тот нож, подумаешь. Да это он так шуткует вообще. Для острастки, чтоб на испуг взять.