Чтобы не быть голословным, следует сказать об испытаниях в СССР весной 1940 г. трофейного танка Т-III (германское название PzKpfw III, но для удобства читателя я буду называть германские танки Т-I, T-II, T-III и т. д.).

У читателя возник уже вопрос: а не опечатка ли «1940 г.»? Может, 1942-й? Нет, все верно. В ходе похода Красной армии осенью 1939 г. для освобождения Западных Белоруссии и Украины от польской оккупации произошло несколько боестолкновений с германской армией, наступавшей на Польшу с запада. В ходе них было захвачено два танка – Т-II и Т-IIIF.

Еще в Польше по Т-III с дистанции 400 м из нашей 45-мм пушки было произведено два выстрела, не пробивших бортовой брони толщиной 32 мм. Штатный бронебойный снаряд БР-240 оставил в борту две выбоины округлой формы глубиной 18 мм и 22 мм, но тыльная часть листа повреждений не имела, только на поверхности образовались выпучины высотой 4–6 мм, которые покрылись сеткой мелких трещин.

Этот факт вызвал сильное раздражение у наших военных – ведь 45-мм пушка была в 1939 г. основной противотанковой пушкой и танковой пушкой в Красной армии.

Посему на танковом полигоне в Кубинке был проведен новый обстрел Т-III из 45-мм пушки. При стрельбе с той же дистанции (400 м) при угле встречи от нормали от 0° до 30° лишь два из пяти снарядов пробили 32-мм броню танка.

Согласно отчету, «обстрел из 45-мм пушки бронебойным снарядом брони немецкого среднего танка дает нам крайний случай пробития, т. к. указанная немецкая цементированная броня толщиной 32 мм равнопрочна 42—44-мм гемогенной броне типа ИЗ. Таким образом, случаи обстрела борта танка под углом большим, чем 30 градусов, приводят к рикошету снарядов, тем более что поверхностная твердость немецкой брони чрезвычайно высока…

В данном же случае дело усугублено тем, что при стрельбе использовались снаряды выпуска 1938 г. с некачественной термообработкой корпуса, которая в целях увеличения выхода велась по сокращенной программе… что привело к повышению хрупкости корпуса снаряда и его раскалыванию при преодолении толстой брони высокой твердости»[20].

Еще одной особенностью германского танка была его трансмиссия и особенно коробка перемены передач. По расчетам выходило, что танк должен обладать большой подвижностью. Мощность двигателя в 320 л. с. позволяла 19,8-тонной машине развивать скорость по шоссе до 65 км/ч, а правильный выбор передач позволял хорошо реализовать обороты двигателя на любых дорогах. Испытатели провели совместный пробег танка Т-III с нашими машинами – Т-34 и БТ-7, который подтвердил преимущества немецкого танка на ходу. На мерном километре гравийного шоссе на перегоне Кубинка – Репище – Крутицы максимальная скорость «немца» достигла 69,7 км/ч, в то время как Т-34 смог разить лишь 48,2 км/ч, а БТ-7— 68,1 км/ч. При этом Т-III обладал лучшей плавностью хода, а также отличался удобными местами всех членов экипажа.

Осенью 1940 г. начальник Кубанского полигона отправил председателю Комитета обороны К.Е. Ворошилову письмо: «Изучение последних образцов иностранного танкостроения показывает, что наиболее удачным среди них является немецкий средний танк “Даймлер-Бенц-Т-3Г”… Он обладает наиболее удачным сочетанием подвижности и броневой защиты при небольшой боевой массе – около 20 т… Это говорит, что указанный танк при сравнимой с Т-34 броневой защите, с более просторным боевым отделением, прекрасной подвижностью, несомненно, более дешевый, чем Т-34, и потому может выпускаться большой серией.

Согласно особому мнению тт. Гинзбург, Гаврута и Троянова, главным недостатком указанного типа танка является его вооружение из 37-мм пушки. Но согласно сент. с. г. разведобзора, эти танки уже модернизируются путем усиления брони до 45–52 мм и вооружения 47-мм или даже 55-мм пушкой»