– Как часто у вас собирали опыт для передачи в штаб? – поинтересовался Виктор.

– Раз в десять дней. Сегодня вечером Исикава, – кивок в сторону трупа характерника, – должен был собрать его, доставить в штаб и утром вернуться.

Ага. Получается, они вовремя устроили нападение. Промедли день, и все впустую. Стоп! Что значит – все впустую?! Они освободили пленных и наказали вот этих ублюдков. И это самое главное! Опыт же – всего лишь дополнение. Хотя, конечно, понимание того, что самураи недополучили более ста тридцати миллионов опыта, дарило некое ощущение удовлетворенности.

– Почему среди пленных в лагере я не увидел ни одного инициированного? – вновь поинтересовался Нестеров.

– Командование решило, что убивать их нерационально. С пустышей опыт можно получить, либо убивая их, либо причиняя страдания. Инициированные же будут приносить опыт регулярно, полностью оправдывая свое содержание, как это делается в тех же тюрьмах.

– Практичный подход.

Угу. А если еще вспомнить количество пленных, так картинка и вовсе становится – загляденье. По самым скромным прикидкам, инициированные пленные должны приносить миллиона по три в день, а при рациональном подходе – так и больше. Сейчас практически во всех странах предпочитают переводить смертников на пожизненное, при этом даже не утруждают себя официальной заменой приговора. Осужденный так и трудится в тюрьме с висящей над головой казнью. Исключение составляют только те, кто решил заняться нелегальным оборотом опыта.

Они поговорили еще минут с пятнадцать. Пленный с готовностью отвечал на все вопросы Виктора. После чего Нестеров приказал капралу Сунь увести пленного и подвести другого. Разговор повторился практически один в один, и сведения полностью совпали. Скорее всего, причина тут в том, что допрашиваемые не видели ничего предосудительного в том, чтобы рассказать то, что и так не было тайной.

Сам Виктор их убивать не стал, позволил разобраться с палачами китайцам. Правда, при этом приказал кровожадные планы оставить при себе. Выстрел в голову из револьвера с интегрированным глушителем. Быстро и без мучений.

– Витя, а это обязательно было делать? – кивая на трупы, поинтересовался Ярик.

К слову, на время стоянки Виктор приказал Гао, все еще отвечавшему за Потапова, изъять у него всю аппаратуру. А то еще кинется что-нибудь снимать или фотографировать. С него станется. Вон и под пули лез, себя не жалея. Нестеров никогда бы не подумал, что одноклассник – настолько увлекающаяся натура. А тут гляди-ка. И куда только страх подевался. Сержанту Ли приходилось его несколько раз одергивать и затаскивать за броню.

– Ярик, мы на территории противника. Тащить с собой балласт глупо. Машины загружены по максимуму. Я вынужден экономить заряды «Перьев» на «мабутах». Кто знает, что нам еще предстоит? «Бардак» же без артефактов плавает как топор. А эти пленные, как ни крути, дополнительный вес.

– Но до этого машины вполне справлялись.

– На спокойной воде, Ярик. Ты можешь поручиться в том, что на Тайху не поднимется волнение? А нам вод озера не миновать. И потом, вот этих японцев на нашей стороне ждала смерть. И поверь, я насмотрелся на то, как любят друг друга китайцы и японцы. Я даже не знаю, кто из них изощреннее в казнях. Любой из тех, кто замарал себя умением «Палач», так просто не умер бы. Пуля в голову – это настоящий акт гуманизма.

– А что же те трое, капитан и два лейтенанта?

– А у них умения «Палач» нет. Да ты и сам видел, что в лагере они с остальными офицерами не развлекались. Так что с ними поступят цивилизованно, как с обычными военнопленными.