***

— Мигом снимай с себя свою кофту и дай её мне! — приказал вервольф и протянул ко мне руку. Расспросы здесь были неуместны, поэтому я молча выполнила его просьбу. И едва моя кофточка оказалась в его руке, как Маркус ловко обернул ею шею оленя. С огромным удивлением я посмотрела на вервольфа, абсолютно ничего не понимая. Но не успела я рта открыть, как мой загадочный спутник с раздражением заметил: — И долго ты будешь так стоять? Неужели сложно подержать оленю голову?

Я заглянула несчастному животному в глаза, и моё сердце мучительно сжалось от невыносимой жалости. Поэтому я, позабыв обо всём на свете, и в первую очередь о своей тайне, обхватила голову оленя руками. Но не для того, чтобы его удержать. Я поцеловала олешку в звёздочку на лбу и начала нашёптывать ему ласковые словечки.

О своём странном даре я знала ещё с детства: без особого труда мне удавалось успокоить любого зверя. С лёгкостью я находила общий язык со всяким хвостатым, крылатым и рогатым представителем мира животных. Даже аквариумные рыбки тотчас сбивались стайкой около стекла, стоило мне только подойти к аквариуму. Понятия не имею, чем я их так привлекала. Но мне это очень нравилось. Мало того, я этим часто пользовалась, чтобы подружиться с какой-нибудь зверушкой. Иногда это действительно становилось полезным. Ведь даже огромные псы породы кане-корсо, которые подчиняются только своему хозяину и никому больше, превращались около меня в послушных добряков.

Поэтому, когда олень сразу же успокоился и перестал в панике вырываться из рук вервольфа, я нисколько не удивилась. Чего не скажешь о Маркусе, ведь он посмотрел на меня таким взглядом, что я со страхом приготовилась к его расспросам. Несмотря на это, воспользовавшись спокойствием оленя, вервольф ловко завязал рукава моей кофты на узел. В результате чего на шее олешки получился импровизированный галстук наподобие тех, которые носят скауты.

— И зачем ему это? Теряюсь в догадках, — пробубнила я себе под нос, с удовольствием наблюдая, как освободившееся животное стремглав убегает вдогонку за своими собратьями.

— Чтобы сбить со следа наших преследователей.

— ?!

С ужасом я смотрела на вервольфа.

До этого момента мне казалось, что Маркус сильно преувеличивал об опасности, и что повстанцам давно уже не до нас. По всей видимости, я глубоко ошибалась…

— Да не пугайся ты так! Всё будет хорошо. Я не позволю им тебя обидеть, — заверил меня Маркус.

— Обидеть?! Но ведь ты же сам говорил, что они просто затрахают меня до смерти!

— Этого не случится.

— Но ведь прошло уже почти два дня с того момента, как мы от них оторвались! Неужели я их настолько интересую?

От досады у меня в горле застрял ком, и я едва не расплакалась.

Это не укладывалось в моей голове. Им что, мало других женщин? Неужели им делать больше нечего, как гонятся за мной по лесу?

Ответ вервольфа не прибавил мне оптимизма.

— Представь себе, интересуешь. И о-очень сильно. Такова природа вервольфов, и с этим ничего не поделаешь. Но благодаря твоей кофте и нашему четвероногому другу у нас появится большая фора. Они пойдут по твоему запаху, а олень будет спасаться от них бегством…

— Несчастное животное. И всё из-за меня! Я приношу одни только беды, — прошептала я. В этот момент я себя даже возненавидела. Но тут же одна догадка вселила в меня некоторую надежду. Поэтому я немедля решила уточнить это у вервольфа: — Маркус, неужели ты их почуял? Разве это не означает, что ты полностью выздоровел, и к тебе вернулась способность обращаться?

Маркус грустно мне улыбнулся: