- Зачем это делаешь? – не понял он.

- Хочу запомнить тебя униженным, – усмехнулась я.

Он покраснел от злости и часто засопел.

- Ты ещё пожалеешь об этом, сука! – ругнулся он.

- Да ты что? – съязвила я. – Серьёзно?

Я замахнулась ногой и что есть силы вмазала ему по яйцам. Он рухнул и завопил так, что я думала, что оглохну. Подождав, пока он немного оклемается, я сказала:

- Отдохнул, и хватит. Вставай на колени.

Он закрутил головой.

- Нет.

- Тебе отстрелить член, или всё же ты встанешь на колени? – поинтересовалась я елейным голоском.

Превозмогая боль, он выполнил мой приказ. Я подошла и присела на корточки, разглядывая побагровевший от удара стручок.

- Что тебе нужно? – спросил он. – Считай, что отомстила.

- Мне этого мало, - усмехнулась я.

Взяла его за яйца и сжала. Он поморщился от боли. Я достала нож и потянулась к его детородным органам.

- Нет, только не это! – он неистово задёргался, пытаясь вырваться, но я крепко держала его за яйца. – Отпусти! Умоляю!

Его слова не разбудили во мне жалости. Наоборот, я ощутила прилив жестокости. Одним резким движением я отрезала все его побрякушки и откинула в сторону.

Он орал и корчился, дёргаясь на полу, а вокруг расплывалась лужа крови.

- Вот теперь мы квиты, - холодно заметила я. – Из-за тебя я тоже лишилась детородных органов.

Не уверена, что он услышал меня. Он визжал и хрюкал, стонал и плакал, просил вызвать скорую, умолял простить. Я стояла, расставив ноги, не обращая внимания на его страдания.

Когда он затих, я сфотографировала его ещё раз. С абсолютным равнодушием спрятала в рюкзак пистолет, нож. Чтобы выбраться отсюда, мне нужна была верёвка, связывающая белобрысого. Ничуть не сочувствуя жертве, развязала верёвки. Лишившись этой опоры, парень ничком плюхнулся в лужу собственной крови. Так и остался лежать. Я не удержалась и сфотографировала его ещё и в этой экзотической позе – зад отклячился, морда уткнулась в кровь. Красавец писанный!

Вытерла руки об его валяющуюся одежду. Подобрала гильзы. Очки, бейсболку убрала в рюкзак, волосы стянула в пучок. Осмотрела место преступления. Кроме бездыханного тела, да отрезанного мной ливера, в комнате ничего не оставалось.

Обвязав верёвку вокруг талии, другой конец привязала к батарее и выпрыгнула в окно. Этажом ниже влезла в окно и побежала вниз.

Сердце, как бешенное грохотало в горле. Содеянное только сейчас начало доходить до моего сознания. Я шла по улицам малознакомого города и пыталась успокоиться. Я только что убила человека. Пусть плохого, мерзкого, но всё же человека! Сделала это хладнокровно и безжалостно. Как я посмела? Надо было оставить ему шанс на жизнь!

Чтобы не сильно терзаться в муках совести, выписалась из гостиницы и поехала в свой город. Преступница из меня не слишком опытная, так что скоро на хвост сядут менты. Я столько улик оставила, что не надо быть Шерлоком Холмсом, чтобы вычислить меня. Впрочем, я сильно и не старалась остаться в тени: сколько от закона не бегай, а он всё равно до тебя дотянется. Так что не стала терять время. Пока тело не нашли, у меня есть шанс скрыться.

Документы из универа забирать не стала. На образовании поставила крест. Родителей тоже не известила об отъезде, лишь оставила записку, что решила начать жизнь с нуля и что позвоню, как будет возможность. Знаю, что поступок низкий, но он избавил меня от лишних расспросов и попыток родителей образумить меня.

На накопленные деньги купила горящую путёвку в Турцию и поспешно свалила из России. На родину я решила вернуться только лишь для того, чтобы поквитаться с остальными друзьями белобрысого. А пока что надо было бежать. Сидеть за убийство не хотелось.