– Дедушка не жадный, – смутилась Сима. – Он принципиальный. Меня не балует, потому что деньги портят детей. Так он считает. Он хочет, чтобы я сама встала на ноги и научилась зарабатывать себе на жизнь. Но когда нужно, он не отказывает.

– Что вы решили, Сима? Доверитесь мне… или не рискнете?

– Пожалуй, рискну…

Оленин не мог уснуть без снотворного. По ночам его мучили кошмары. Днем болела голова, глаза слезились от яркого света. Он не подходил к домашнему телефону, отключил сотовый. Ощущал себя моллюском в раковине, которого поджидает голодный хищник. Только высунешь нос, и тебе конец.

Как врач он отдавал себе отчет, что страдает от последствий стресса. Типичные симптомы нервного расстройства, которые можно снять таблетками. Но Юрий Павлович был ярым противником транквилизаторов. Он отказывался выписывать их пациентам. Принимать их самому казалось кощунством по отношению к собственным убеждениям и профессиональной этике.

Оленин по опыту знал, что симптомы рано или поздно пройдут, «осядут», и к нему вернется прежнее расположение духа. Но только до поры до времени… Гулкая темнота подъезда; мужской голос, похожий на голос его врага; незнакомый человек в переулке, – любая мелочь может вновь всколыхнуть пережитое, вызвать боль, страх и депрессию. И что? Опять транквилизаторы? Подсесть на них проще простого, а вот как избавиться от навязчивого состояния, вызванного стрессом?

«Ты же не раз помогал пациентам справиться с подобной проблемой, – посмеивался над ним внутренний критик. – Что же теперь? Испробуй свой метод на себе, доктор. Исцели себя!»

Оленин принялся копаться в себе, ища истоки своего страха, корни душевного кризиса. Не только в нападении дело…

– В крайнем случае найму охранника, – пробормотал он. – Или плюну на все, закрою практику. Займусь преподаванием. Меня давно зовут.

Можно было заявить-таки в прокуратуру, уехать на время, махнуть за кордон… засесть за книгу, которая почти созрела. Он перебрал много вариантов, и ни один не удовлетворял его полностью.

Никто не станет всерьез искать преступника, который еще ничего непоправимого не совершил. Он даже не нанес Оленину тяжелых травм. Так, поколотил для острастки. Угрожал? А кому не угрожают? Пьяный муж через день грозится убить сварливую супругу. Ревнивый любовник клянется застрелить соперника. Истеричный подросток обещает покончить с собой… Из тысяч, миллионов угроз осуществляется ничтожно малая толика. И слава Богу!

Оленин не считал себя трусом. Но стычка в парадном выбила его из колеи, погрузила в прострацию. Он чувствовал: за этим кроется не просто желание припугнуть, а нечто более значительное и зловещее.

«Вряд ли это можно назвать стычкой! – не преминул съязвить критик. – Ты свалился на пол, как мешок, и позволил бить себя ногами. Где же твоя хваленая выучка? Зачем ты посещал секцию бокса, если не сумел дать отпор, когда на тебя напали?»

«Неожиданный удар по голове вывел меня из строя, – пытался оправдываться Оленин. – И потом, я давно забросил тренировки. Выходит, зря. Надо было продолжать».

«Лопухнулся ты, дружище! – Его второе „Я“ потешалось над ним, хихикало и злорадствовало. – Надеяться на кулаки глупо. Еще глупее делать ставку на бегство. Куда бежать? От кого? Как спрятаться от неизвестности?»

Оленин тяжело вздыхал, ворочаясь на своей широкой кровати из натурального дерева. Он привык к комфорту, изнежил свое тело, забыл, что он мужчина.

Бокс, к сожалению, остался в прошлом, как и вообще спорт. Однажды Оленин пришел к выводу, что «против лома нет приема». Существуют разные способы вывести человека из игры. Пуля, например, гораздо эффективнее кулака.