Мне бы безумно хотелось полежать в горячей ванне, расслабиться, но я слишком брезглива, поэтому просто принимаю душ. Помимо прочего вода согревает, пуская волны мимолетного удовольствия. Каждая одеревеневшая мышца оживает, возвращая меня к жизни. Какое же это наслаждение — просто искупаться! Почему мы зачастую не ценим такие обыденные вещи?

Взяв с полки арбузный гель для душа не жалея выдавливаю на здоровую руку и начинаю намыливать тело, игнорируя лежащую на полке мочалку: мало ли кто ею тут терся. Буэ! Приятный запах обволакивает со всех сторон вместе с паром, я тщательно вымываю каждый грязный участок кожи, стиснув зубы от простреливающей боли в области ребер, когда приходится наклоняться к ногам. После мою волосы на два раза шампунем, хотя делать это все одной рукой не так-то уж и просто, споласкиваюсь, еще раз просто стою под струями воды, пытаясь убежать от реальности.

Однако усталость делает свое дело, и, сдавшись, я отодвигаю шторку и выхожу, обмотав голову полотенцем, а на тело накидываю халат. Стоящую зубную щетку я также игнорирую, почистив зубы просто пальцем и мятной пастой. В памяти всплывает момент, как я чистила зубы щеткой Артема и почему-то совершенно не брезговала.

«Прекрати всплывать в моей голове... это невыносимо!» — мысленно кричу, представляя перед собой черный острый взгляд, что прожигает саму душу.

«Раз. Два. Три».

Куда делся этот гребаный рычаг, почему он работает с перебоями?!

«Давай, ты сможешь. Теперь ты другой человек. Сары Миллер- Князевой больше не существует. Отныне есть только Сара Абрамова- Багровская. Тебя должна заботить только собственная жизнь и безопасность семьи. Не нужно тратить энергию на предателей».

Выйдя из ванной в спальню, только сейчас замечаю на прикроватной тумбочке часы, которые показывают всего лишь десять часов утра. Не знаю, сколько есть времени перед свадьбой и как она будет проходить, если еще час назад, бесчестный не собирался разыгрывать это шоу, а просто поиметь меня и пустить по кругу.

Станет ли Олег устраивать торжество или заставит просто расписаться с ним? Разбинтовываю, стоя у прикроватной тумбочки, свою конечность; ставший красным бинт прилип, и пока я его отдираю, еле сдерживаюсь, чтобы не взвыть. Палец опух и побагровел; откручиваю зубами крышку с перекисью и хорошенько заливаю ею рану, которая начинает мигом щипать и пениться. Забинтовываю, смотря мельком одним глазком и стараясь эмоционально абстрагироваться.

Понятия не имею, что будет происходить сегодня дальше, но знаю одно: когда настанет время, за мной придут заранее, поэтому прохожу к изголовью кровати на негнущихся ногах, стягиваю покрывало, бросая его на пол, и забираюсь под одеяло прямо в халате и с полотенцем на голове. Усталость, стресс и отсутствие сна делают свое дело, поэтому я мгновенно проваливаюсь в забытье, где нет снов, а одна только пустота.

Настойчивый стук в дверь и дергающаяся ручка больше похожи на то, когда к тебе пытаются вломиться. Это заставляет меня резко распахнуть глаза и, кряхтя, сесть на постели. Но меня ведь закрыли снаружи на ключ? Это что, проверка, внутри ли я?

— Чего? — спрашиваю осипшим, как у курильщика, голосом.

Полотенце сползло с головы во время сна, но волосы практически сухие. Стрелка часов показывает аж восьмой час вечера. Это ж сколько времени я проспала и не очухалась бы даже, если бы не разбудили! Еще бы, я ведь столько дней без сна и еды... как по мановению волшебной палочки живот начинает неприятно урчать.

Прежде чем ключ в замке поворачивается, я запахиваю раскрывшийся халат и, покачиваясь, встаю с постели. На пороге появляется угрюмый Роман с огромной коробкой в руках, которую он вносит и ставит на край кровати.