– Не стоит благодарности.

– Сообщите нам о результатах вскрытия, но только без этих ваших словечек.

– Конечно. Вы не хотите осмотреть труп? С ним еще работает прозектор. Иногда бывает полезно…

– Нет, спасибо, – решительно прервал его д’Агоста.

Он почувствовал, что Пендергаст пристально смотрит на него. «Нет уж, идите-ка вы все подальше», – мысленно выругался лейтенант.

– Ну как хотите. На трупе обнаружено четырнадцать ножевых ранений, нанесенных при жизни: на кистях рук и предплечьях, в нижней части спины и одно проникающее ранение в сердце. Я могу представить вам схему их расположения…

– В этом нет необходимости. А после смерти были какие-нибудь ранения?

– Ни одного. Смерть наступила сразу же после удара в сердце. Нож вошел горизонтально между вторым и третьим ребром под углом восемьдесят градусов. Он повредил левое предсердие, легочную артерию и рассек артериальный конус на вершине правого желудочка, вызвав обширное кровотечение.

– Я понял, – сказал д’Агоста.

– Вот и отлично.

– Получается, что убийца достиг своей цели, то есть убил жертву, и этим ограничился?

– Это утверждение вполне соответствует фактам.

– А что вы скажете об орудии убийства?

– Длина лезвия десять дюймов, ширина – два дюйма, очень массивное. Похоже на большой кухонный нож или нож, которым пользуются аквалангисты.

Д’Агоста удовлетворенно кивнул:

– Что-нибудь еще?

– Токсикологический анализ крови показал содержание алкоголя в допустимых пределах. Никаких наркотиков или посторонних веществ. Содержимое желудка…

– Об этом не обязательно.

Бекштейн, казалось, не решался о чем-то сказать. В глазах его читалась какая-то растерянность.

– Что-то еще? – с нажимом спросил д’Агоста.

– Да. Я пока не составлял протокол, но есть одна странная вещь, которую не заметили медэксперты.

– Продолжайте.

Патологоанатом опять засомневался:

– Я бы хотел вам показать. Мы еще это не трогали…

Д’Агоста слегка поперхнулся:

– А что это?

– Позвольте, я вам покажу. Не знаю даже, как это описать.

– Конечно, – вмешался Пендергаст, делая шаг вперед. – Винсент, если вы предпочитаете остаться здесь…

– Я иду, – пробурчал д’Агоста, сжимая зубы.

Бекштейн провел их через двойные стальные двери в большое помещение, облицованное плиткой. Надев маски и перчатки, они проследовали в одну из прозекторских.

Там д’Агоста увидел прозектора с визжащей электропилой в руках, склонившегося над трупом. Рядом лаборант-препаратор ел рогалик с копченой лососиной. На втором секционном столе были разложены внутренние органы с бирками. Д’Агоста судорожно сглотнул.

– А, вы как раз вовремя, – приветствовал лаборант Бекштейна. – Мы собирались покопаться в кишках. – Поймав тяжелый взгляд патологоанатома, парень осекся. – Извините, я не знал, что у вас гости.

Ухмыльнувшись, он снова вцепился зубами в рогалик. В комнате пахло формалином, рыбой и фекалиями.

– Джон, я хочу показать лейтенанту д’Агосте и спецагенту Пендергасту… э-э… предмет, который мы обнаружили, – обратился к прозектору Бекштейн.

– Нет проблем.

Выключив пилу, прозектор отступил в сторону. Сделав над собой усилие, д’Агоста медленно подошел к столу и взглянул на труп.

Все оказалось еще хуже, чем он себе представлял. Гораздо страшнее, чем в самых кошмарных снах. На столе лежал Билл Смитбек – мертвый, голый и выпотрошенный. С головы был снят скальп с темными спутанными волосами. На обнажившемся черепе виднелся полукруглый след от пилы. Тело было вскрыто, ребра раздвинуты, все органы удалены.

Д’Агоста опустил голову и зажмурился.

– Джон, будьте любезны, вставьте в рот расширитель.