– Этот? – спрашивал Эссиорх, подвигая один из снимков.

– Он бы не рискнул. Очень уж Арея боялся, – отвечала Даф и двигала вперед другой снимок. – Скорее уж этот! Вечно первым лез и наглел!

– Эссиорх! Скоро без мотоцикла останешься! – сообщил Меф.

Вскочив, хранитель подбежал к окну. Озеленитель раздобыл где-то ножовку и увлеченно пилил цепь.

– Да нужен ему мой мотоцикл! Говорил я Улите: крась лучше! – зевнул Эссиорх, возвращаясь на свое место.

– Ты что, не собираешься ничего делать?

– Цепь заговоренная. Чтобы ее перепилить, нужно лет шесть, – довольно объяснил Эссиорх.

Он закончил сортировать карточки и убрал лишние со стола, оставив только несколько.

– Вот они – самые удачливые суккубы и комиссионеры мрака, которым начальство делает послабления. Есть и другие, но, думаю, вначале стоит проверить этих…

– А зачем их проверять? – спросил Меф. Он видел в свое время столько пластилиновых рож, что теперь его от них мутило.

Из любопытства Буслаев подошел к окну. Разочаровавшись в ножовке, бородатый озеленитель уже работал циркуляркой, добытой на ближайшей стройке. Рядом, настороженно поглядывая по сторонам, вертелось еще трое озеленителей. Циркулярка звякнула. Диск разлетелся.

Дафна посмотрела на Эссиорха. Тот кивнул.

– Есть предположение, что у кого-то из них твои ножны, – объяснила Дафна.

Буслаев подался вперед. О существовании двух других артефактов он слышал и прежде, но считал их легендой.

– Мои ножны? А щит?

Дафна беспомощно оглянулась на шкаф. Меф нетерпеливо потянул дверцу. На него обрушилась лавина одежды. Недовольно зашипел, щеря зубы, дремлющий вечно в самых неподходящих местах Депресняк. Меф задрал голову, сдернул с верхней полки рюкзак. Из-под рюкзака плеснул светом каплевидный щит с женской головой.

Разглядывать его Меф не стал. Он не признавал эстетики ради эстетики. Оружие он делил на то, что «работает», и на то, что «не катит». Схватил щит, надел на руку. Стремительным толчком воли вызвал меч. На мгновение меч притянулся к щиту, точно поздоровался с ним после долгой разлуки, и сразу отстранился. Меф прокрутил меч в руке.

– Давай проверим щит! Атакуй! – потребовал он у Эссиорха.

– Лучше начать с маголодий! – мягко возразил тот.

Меф повернулся к Дафне.

– Давай самую сильную!

Дафна извлекла флейту и, сложив в голове маголодию, коснулась губами мундштука. Раньше она бы сделала это не задумываясь, но сейчас ей было жаль его. Последнее время Дафна настолько омефилась, что даже слово «мифический» писала через е – «мефический». А тут нате вам – пали в него боевой маголодией.

– Как-то так сразу… Я не могу… Ты в курсе, что маголодий понарошку не бывает? Если уж шарахнет, то…

– Давай! – нетерпеливо повторил Меф.

Дафна выдохнула штопорную маголодию – не самую сильную, но одну из самых удачных. Спиралью закручиваясь вокруг противника, маголодия терпеливо выискивала в его обороне брешь и наносила туда удар.

Меф полетел кувырком, спиной опрокинув стол. Эссиорх помог ему подняться. Потом нашел щит и вернул Мефу. Тыльной частью руки Буслаев вытер нос. На руке дрожала капля крови, похожая на шарик.

– С этой ясно!.. Давай другую! – распорядился он.

– А одной тебе мало? – грустно спросила Дафна.

Меф, как всегда, не склонен был признавать поражение.

– Слишком длинная. Я бы тебя мечом достал! Мне важно было проверить: отражает или нет, – заявил он и снова загородился щитом.

Дафна выдохнула следующую. Эта была сильнее прежней, но не такая изворотливая. Соткавшись из воздуха и из мысли Дафны, звуки ударили в центр щита. Меф качнулся, но устоял.