Рядом с креслом на низеньком столике лежала книга – Мэри читала её, пока хозяйка не вернулась. Фрида взяла, повертела её, оценила обложку: красавица в роскошном платье молитвенно сжимает руки. Название внизу гласило: «Проданная в монастырь насильно, или Найти свою настоящую любовь в объятьях демона». Ещё ниже что-то тоже было написано, но слишком вычурно и оттого почти неразборчиво.

– Мэри? – не выдержала Фрида.

Камеристка, суетившаяся с сидячей ванной (её установили у камина и затем принесли воду разбуженные лакеи), как раз разбавляла холодную воду кипятком.

– Да, мэм?

– Почему название такое длинное?

Мэри нахмурилась.

– Не знаю, госпожа, но оно правда очень подходит! Господин Винтер… Это писатель, мэм, – объяснила Мэри, заметив недоумённый взгляд Фриды. – Он сказал, что таково название всей серии книг. И хотя демона прекрасная Мадлен только-только встретила…

– Погоди. Сколько же там… книг? – снова не выдержала Фрида.

– Двадцать… Но, наверное, будет пятьдесят. Недавно господин Винтер объявил о продолжении…

Фрида присмотрелась к книге внимательнее. Открыла.

«Её прекрасное тело трепетало в его горячих руках, когда он медленно, но настойчиво перебирал внутри неё пальцами, словно играл на потаённых струнах её восторженной души…»

Фрида захлопнула книгу. В ней точно была какая-то магия сродни привороту, но это волшебство было за гранью понимания Фриды.

– Мэм, у меня и начало есть, если вы хотите, – нарушила наступившую тишину камеристка. – Там Прекрасную Мадлен усыновляет жрец богини любви и учит её таинствам…

– Я тебя умоляю! – перебила Фрида. – Ты только в храме при настоящих жрецах ничего такого не говори, ладно?

– Что вы, госпожа, это же не запрещено!..

– Мэри, ты молодая красивая девушка… – Фрида покачала головой, отбросив книгу. – Зачем?

– Хочу своего демона. – Мэри зябко поёжилась, хотя в комнате было довольно тепло. – Вот у вас, наверное, демон есть…

– Мэри!

– Простите, мэм.

– Скажешь что-нибудь подобное при других, отрежу тебе язык, – совершенно серьёзно пригрозила Фрида.

– Не скажу, госпожа. – Мэри вытерла руки о передник – халат она уже сняла и успела переодеться. – Всё равно мне никто не поверит, – совсем тихо закончила камеристка.

– Вот именно, – Фрида встала. От полной ванны приглашающе исходил пар. – Представь, как тяжело тебе будет найти нормального мужа немой. Или нормальную работу.

– Работу – нетяжело… Да и мужа тоже…

– Правда? – Фрида с намёком посмотрела на камеристку. – Хочешь, чтобы я облегчила тебе жизнь уже сейчас? Я вдруг подумала, что немая камеристка – идеал, который мне как раз очень нужен…

– Простите, мэм. Я буду молчать, как рыба. Как всегда, – перебила Мэри, конечно, ни на грамм Фриде не поверив. «Вот и будь после этого доброй хозяйкой», – со вздохом подумала та.

Мэри, тем временем, присев, добавила:

– Вам что-нибудь ещё нужно?

– Горячий шоколад.

– Сию минуту, мэм.

– И найди мою тетрадь с записями уроков. Она где-то на письменном столе. – Садиться за работу сейчас же совершенно не хотелось, но завтра в школе полу выходной, значит, занятия сократят, а послеобеденные уроки перенесут на одиннадцать утра. А Фриде бы хотелось поспать подольше и не встречать зарю за планами уроков.

Мэри ушла, дверь за ней со стуком закрылась, и в комнате наступила относительная тишина. В открытые окна, кружась, залетали мотыльки, а вместе с ними – шум и смех празднующей деревни. Но всё это легко «перекрикивали» сверчки.

Фрида погасила газовую лампу. Огонь в камине тихонько догорал, сумерки в комнате сгустились. В сине-сиреневом сумраке, словно живые, задвигались тени. Глядя на самую тёмную из них – её тень, – Фрида медленно расстегнула броши. Платье с лёгким шорохом стекло к её ногам, и Фрида, зажмурившись, на мгновение вспомнила, как это было… почти так же… той ночью. И как потом горячие руки легли ей на плечи, а голос, приятный мужской голос звал её по имени.