Один из рабочих, переминаясь, неуклюже подошел к коробке, резко открыл ее и замер.

Вздохнув, Лариса наклонилась и первой запустила в нее руку, слишком поздно подумав, что там может быть не взрывное устройство, а, например, капкан – на такое банкир был вполне способен.

Но вместо стальных челюстей капкана ее рука нащупала что-то мягкое. Лариса извлекала на свет божий большую плюшевую зеленую лягушку.

– Какая прелесть! – фыркнула женщина и протянула игрушку тому самому рабочему, который не рискнул запустить в коробку руку. – Не желаете ли в качестве утешительного приза?

Два других рабочих наконец раскрыли коробку, и Лариса, мельком заглянувшая в нее, заметила еще парочку плюшевых игрушек, а также старую одежду.

Прелестно, просто прелестно! Наверняка «император Галактики» в самом деле решил подшутить над теми, кто попадет в его тайную комнату, – и оставил там коробку, забитую старьем.

– Благодарю вас за ратный труд, джентльмены! – проговорила Лариса, обращаясь к рабочим. – Помнится, вам были обещаны премиальные за ваши подвиги? Вот, держите!

Она вручила по пятитысячной банкноте каждому из них и две – Данилычу. Рабочие явно остались довольны, а Лариса вдруг подумала, что, в сущности, получила удовольствие от этого закончившегося пшиком приключения.

Ведь ожидание праздника лучше самого праздника. Однако о каком празднике могла вообще идти речь в девятую годовщину исчезновения Тимки?

– А что с вещами-то делать?

Вопрос настиг Ларису, когда она уже находилась на другом конце кабинета. Обернувшись, она увидела рабочих, которые уже вытащили из коробки ворох старой одежды вперемежку с плюшевыми игрушками.

– Оставляю на ваше усмотрение, – ответила Лариса, – ведь вряд ли бывший хозяин этого здания возжелает получить их обратно. Мы, конечно, можем послать их в СИЗО или позднее, после вынесения приговора, в одну из зон, но там они ему не понадобятся. Хотя вот зимняя одежда, не исключено, ему будет нужна…

Кто-то из мужчин поднял и расправил одну из вещей, и Лариса поняла, что это комбинезон. Детский.

Детей, насколько она помнила, у банкира не было и в помине – он являлся убежденным холостяком, менявшим подружек, как перчатки.

– Гм, да тут все детское! – сказал Данилыч. – У них что, тут детский сад имелся?

Никакого детского сада при банке, конечно же, не было. Отчего-то Лариса ощутила сухость во рту, а потом почувствовала, что сердце забилось быстро-быстро.

– А вот игрушки, если постирать, можно и моим внучкам отдать, – продолжал Данилыч. – Правда, пыльное все какое-то. И грязное…

Лариса отвернулась. Нет, нет, уж слишком все это напоминает ей о детях… О собственном ребенке. О Тимыче… Быстрее прочь отсюда, сесть в автомобиль и умчаться…

В автомобиль, который стоит в подземном гараже – в том самом, в котором, как она отчего-то была убеждена пару мгновений сегодня утром, находился Тимыч.

Тимыч, бесследно исчезнувший девять лет назад.

Не прощаясь, Лариса вышла вон и заспешила к лифту. Она уже была на середине коридора, когда до нее донесся отдаленный возглас одного из рабочих:

– Эй, осторожнее! Смотри, что тут на самом дне! Классный робот!

– Ничего себе! Интересно, он еще работает? – подхватил кто-то. – Это моему Сережке понравится!

– Почему твоему? У меня двое мальчишек, я им возьму! Они от этого Электроника в восторге будут…

Так Лариса в своей жизни не бежала еще никогда. Хотя почему, бежала – когда спустя примерно четыре месяца после исчезновения Тимыча позвонили из полиции и сказали, что его нашли. Но оказалось, что это тело другого несчастного мальчишки.