- В божественном облике ступила в мир людей.

Я выжидающе глядела на него.

- Как я уже говорил, - пояснил Давей, - это строжайше запрещено. Если ты хочешь спуститься к людям – ты надеваешь аватар. Твоё человеческое лицо может походить на божественное, но в нём отразится лишь десятая толика твоей истинной силы. И божественную силу тоже запрещено применять на глазах у смертных. А ты нарушила этот закон.

- Неужели это настолько важно, что за это могут изгнать?

Давей промолчал. После долгой паузы он наконец продолжил:

- Получить божественную силу – куда труднее, чем может представить себе кто-либо из смертных. Да, существует амброзия, напиток богов, но вкусив от неё ты получишь лишь щепотку яда для твоего тела. Если душа твоя недостаточно чиста, если воля твоя недостаточно сильна, если внутренних сил твоих не хватит, чтобы противостоять искушениям и боли – ты погибнешь, но так и не увидишь небес.

Когда Громовержец низверг тебя с небес на землю, ты лишилась силы и последователей, но не упрямства и не бессмертия. Прошло ещё две сотни лет и тебе удалось снова испить напиток богов. Сегодня утром ты вошла в небесный чертог в третий раз.

Я замешкалась, вдумываясь в его арифметику.

- Видимо ты пытаешься сказать, что я накосячила и во второй раз.

- Да.

Наступила тишина. Только струи фонтана слабо звенели о поверхность пруда.

- Ну… - задумчиво произнесла я. – Я очень надеюсь, что в третий раз ничего подобного со мной не произойдёт.

Давей одарил меня таким взглядом, от которого мне захотелось спрятаться под скамьёй. Судя по этому взгляду, он не сомневался – меня низвергнут ещё раз.

- А почему мы не должны показываться смертным? – спросила я, решив повернуть разговор в другую сторону. То, что Давей не очень высокого мнения о моих умственных способностях, я уже поняла. – Разве мы не должны откликаться на их молитвы и всячески им помогать?

- Нам нужна их вера, - подтвердил Давей. – Но если ты будешь бездумно влезать во все земные дела, то наживёшь больше врагов, чем почитателей. Впрочем, кому я это говорю… - Давей посмотрел на небо и вздохнул.

– Скажем, девушка обращается к тебе с просьбой, чтобы её полюбил сосед. Что ты сделаешь?

- А я правда могу ей помочь? – обрадовалась я. – Ну, наверное, я сделаю так, чтобы он заметил её.

- А что, если у него уже есть другая любовь?

Я промолчала.

- Дошло, - согласилась я.

- Мы боги, но даже мы не знаем всего. Прошлого и будущего. Мы можем разобраться в одном деле, но на это может понадобиться бесконечно много времени. Всегда нужно думать о последствиях своих поступков.

Я отвернулась и посмотрела на пруд. Что-то обязанности богини переставали меня радовать…

- По той же причине твои вмешательства не должны быть очевидными, - продолжил Давей. – Ты поможешь одному, явившись ему во плоти. Но сможешь ли ты помочь всем? Нет. И на одного, который счастлив от встречи с тобой, придётся две сотни тех, кто остался разочарован.

Я потёрла висок.

- Но что-то же мы можем?

- Мы можем защищать людей от вмешательства тех, кто могущественнее их самих.

- Тех, кто могущественнее их? – я наклонила голову в бок. Логично. Если есть боги… то должен быть и кто-то ещё.

- Демоны, - подтвердил мою догадку Дарей, - умертвия. Озлобленные духи. Тварей, которые только и ждут возможности нарушить установленный богами порядок не счесть.

Я задумалась. Если с танцами у меня всё не очень хорошо, то способностей к борьбе со злобными духами я в себе не видела и подавно… Не уверена, что и моя предшественница Лирена была в этом сильна. Но у неё, по крайней мере, была магия… Значит, первая моя проблема – вовсе не жених, и не дворец. Надо возвращать себе способности к магии, иначе ничего я здесь добиться не смогу.