—Это проституция, Эрик, — я отшатываюсь от него и пытаюсь уложить в голове услышанное. — Все девушки этим занимаются?

—Не все, — рядом с нами вырастает Роза, которая только что вернулась с выступления. —Я этим не занимаюсь. Все в порядке, Луна. Ты не обязана этим заниматься.

Девушка, которая с недавних пор стала для меня подругой, кладет руку на мою спину и весь ее взгляд кричит, мол «не расстраивайся, все хорошо».

—А я и не говорю, что обязана, — Эрик резко вскидывает руки и смотрит на нас так, словно оправдывается. — Просто Луна пользуется спросом у наших клиентов, и если она будет посещать розовые комнаты, то будет купаться в деньгах. Я как лучше хочу, девочка моя. Один клиент готов отдать за ночь с тобой целое состояние, — последнее предложение Эрик шепчет мне на ухо. —Кто знает, может он влюбится в тебя и захочет, чтобы ты всегда была рядом.

—Прекрати! Я не буду подобным заниматься. Никогда, — отрезаю я и резко отворачиваюсь к зеркалу.

Уму непостижимо. Все это время они умалчивали эту информацию. Смотрю на всех присутствующих в комнате девушек и понимаю, что все они спят с мужчинами за деньги. Я в каком-то роде тоже торгую своим телом, но скатываться на самое дно я себе не позволю. Мои покойные родители сейчас смотрят на меня с небес, и ужасаются тому, каким грязным путем я зарабатываю деньги.

7. Глава 7. Ты ведь обещала быть сильной

Мне срочно нужно домой. Желание прийти в старую квартиру, в которой пахнет бабушкиной едой, лечь в теплую маленькую кроватку рядом с маленьким жарким тельцем, обнять младшего брата — стало жизненно необходимым. Поэтому я быстро смываю яркий макияж, натягиваю джинсы, белую майку и сверху обычную черную ветровку, прощаюсь с Розой и уже собираюсь покинуть клуб, как Эрик сообщает мне, что меня хочет видеть Тимур Азатович. Что он от меня хочет? Почему именно я? Собирается отчитать меня за сегодняшнее выступление? Чтобы прекратить череду горящих вопросов и получить ответы на них, я иду к его кабинету, дорогу к которому он запретил вспоминать.

Несколько раз стучу в дверь из темного дерева, и только через несколько секунд раздается грубое «Входи». Его кабинет очень просторный: справа от меня черное кожаное кресло и несколько стульев, темный стеллаж с кучей папок и документов, чуть дальше письменный стол, на котором стоит включенный ноутбук фирмы Apple и листы бумаги. Панорамные окна занимают почти всю правую стену, возле которой стоит он. Тимур Азатович разговаривает с кем-то по телефону, давая грубые указания. В комнате витает запах ее хозяина: дорогой кожи и мускусного парфюма. Я переминаюсь с одной ноги на другую, прижимаю руки к груди. Высокий, статный, отчужденный. Не знаю, что делать со своим телом, поэтому продолжаю стоять на месте и сканировать его спину. Перевожу взгляд на окна и замечаю, насколько прекрасен вид: весь город как на ладони, улицы окутаны в полумрак, свет фонарей размытыми бликами отражается в стекле. Пока я рассматривала город, не заметила, как Тимур попрощался с собеседником и уже изучал мое лицо, продолжая стоять ко мне полубоком.

—Эрик сказал… Что вы меня звали…— от его пристального взгляда я теряюсь и начинаю запинаться.

Тимур Азатович медленной, но уверенной походкой перемещается к своему столу, встает впереди него, опираясь тазом об его жесткий край. Перелистывает страницу раскрытой папки и только после этого возвращает взгляд на мое лицо.

—Подойди ближе… Луна, — последнее слово он протянул с особой и интонацией, словно пробуя его на вкус. У него на столе досье на меня?