«Дайте же сдохнуть человеку!» – кричал он изо всех сил. Но у его эктоплазмы не было голоса. Серебристая нить тянула его все ниже. Он уже не мог подняться обратно. Шлеп – и он слился со своим трупом. Что за мерзкое ощущение! Ой-ой! Опять этот вросший ноготь, сломанные ребра! И тут ему вкатили еще один разряд, на этот раз очень болезненный.

Он открыл глаза. Врачи и санитары закричали от радости и принялись поздравлять друг друга.

– Получилось! Получилось!

– Сердце бьется, он дышит, он спасен!

Спасен? От кого спасен, от чего? Явно не от этих недоумков. О, как он страдал! Люсиндер с трудом пробормотал что-то с мучительной гримасой.

– Прекратите электрошок, закрывайте грудную клетку!

А он хотел крикнуть: «Закройте дверь, дует же!»

Ему было так больно, словно его резали по живому.

Опять ты здесь, о мое бренное тело.

Он приоткрыл один глаз – вокруг кровати стояла целая толпа.

Ему было так больно, так больно. Жгло как огнем. Он вновь закрыл глаза, чтобы еще раз увидеть чудесную сияющую страну там, высоко в небе.

Фамилия: Люсиндер

Имя: Жан

Цвет волос: седые

Глаза: серые

Рост: 178 см

Особые приметы: нет

Примечание: пионер движения танатонавтов

Слабое место: президент Франции

Президентский кабинет в стиле Людовика XV был огромен. В комнате царил полумрак, но картины прославленных мастеров и бесстыжие греческие скульптуры вполне можно было разглядеть. Искусство – лучший способ произвести впечатление на обывателей. Бенуа Меркассьер, министр науки, прекрасно это понимал. Он также знал, что президент Люсиндер – хотя его лица и не видно в полумраке – сидит прямо перед ним. Настольная лампа освещала только руки, но Меркассьер видел и знакомый силуэт президента, и сидящего у его ног черного лабрадора.

Это была их первая встреча после покушения, чуть не стоившего жизни главе государства. Зачем Люсиндер пригласил его, когда у него столько дел, касающихся внутренней и внешней политики, гораздо более срочных, чем проблемы научных исследований, на которые вечно не хватает денег?

Меркассьер не мог больше выносить затянувшегося молчания и решился его нарушить. Он решил начать с приличествующих случаю банальностей:

– Как вы себя чувствуете, господин президент? Кажется, вы совсем выздоровели. Врачи совершили настоящее чудо!

Люсиндер подумал, что предпочел бы ничего не знать о подобных чудесах. Он наклонился ближе к свету. Блестящие серые глаза уставились на собеседника, утонувшего в кресле с красной парчовой обивкой.

– Меркассьер, я пригласил вас потому, что мне необходимо знать мнение специалиста. Только вы можете мне помочь.

– Я заинтригован, господин президент. О чем идет речь?

Откинувшись в кресле, Люсиндер вновь нырнул в полумрак. Странно, любой его жест выглядел необыкновенно величественно. А лицо его внезапно стало – Меркассьер удивился слову, которое пришло ему в голову, – более человечным.

– Вы ведь биолог по образованию, не так ли? – спросил Люсиндер. – Скажите, что вы думаете о посткоматозных явлениях?

Меркассьер смотрел на него, потеряв дар речи. Президент заволновался:

– NDE, Near Death Experiences, клиническая смерть… Люди, которые думают, что покинули свое тело, а потом вернулись благодаря врачам?

Бенуа Меркассьер не верил своим ушам. Неужели реалист Люсиндер заинтересовался мистикой? Вот что значит флирт со смертью! Он начал отвечать расплывчато:

– Полагаю, что речь идет о явлении в жизни общества, о модном течении, которое со временем, как это всегда бывает, уступит место другому. Людям необходимо верить в чудеса… В то, что существует что-то еще, кроме этого мира. Некоторые писатели, гуру и шарлатаны наживаются, рассказывая об этом всякие небылицы. У человека всегда была потребность верить в сверхъестественное – существование религий доказывает это. Достаточно пообещать людям рай в будущем, как им становится легче глотать горькие пилюли современности. Доверчивость, глупость и наивность…