Несмотря на царившей вокруг минимализм, в квартире было уютно по-домашнему. В холостяцкую берлогу, со слов Матвея, мужчина переехал совсем недавно, а потому ещё не успел обзавестись всей необходимой мебелью.

От выпитого накануне в голове путались мысли, а в груди давила необъяснимая тяжесть. 

«Что я здесь делаю?» – пищал внутренний голос.

– Потанцуем? – спросил Матвей, улыбнувшись.

Я ответила, одобрительно качнув  головой, решив, что после этого танца вызову такси и вернусь домой – мне здесь делать нечего! Если бы Тамерлан не вывел меня из равновесия, то я бы никогда в жизни не уехала с Матвеем. Он меня не интересовал от слова совсем. Все случилось только из-за Мамедова, возомнившего себя строгим опекуном! 

Поднявшись с кресла, я стала посреди полупустой комнаты и принялась ждать, пока Матвей включит музыку. Интересно, какую песню он выберет: зарубежный хит, отечественную эстраду или это будет классика без современной обработки?

Но долго размышлять мне не пришлось, мои рассуждения прервал звонок в дверь.

– Ты кого-то ждешь? – спросила я, заложив за спину руки и перекатываясь с пятки на носок.

Матвей пожал плечами и двинулся в коридор открывать дверь. 

Через несколько секунд я услышала в коридоре громкий топот ног и грубые высказывания. Низкий, прокуренный голос я узнала сразу, а потому, зачем-то перекрестившись, поспешила заглянуть в дверной проем.

Схватив за грудки и прижав к стене, Тамерлан пугающе нависал сверху Матвея. 

– Еще раз приблизишься к ней – убью! – свирепо прорычал Мамедов.

Я вышла из своего укрытия и, расправив плечи, предстала перед мужчинами.

– Отпусти его! – скомандовала я.

Тамерлан медленно повернул голову, нахмурился, одарил меня уничижительным взглядом с головы до ног и разжал тиски, отступив назад.

Холодный взор черных глаз остановился на моём лице. Мамедов злился! Я видела, как широко раздувались крылья носа и плотно поджимались губы, а на скулах играли желваки.

Посмотрев куда-то поверх моей головы, Тамерлан сжал кулаки и двинулся в мою сторону. Я испуганно попятилась назад, готовая в любую минуту бежать прочь.

– Стоять! – грозно рявкнул Тамерлан и, сделав несколько широких шагов, остановился напротив меня. 

Укоризненно качнув головой, Мамедов грубо схватил меня за руку и поволок за собой. Я сопротивлялась: царапалась, дергала за пиджак, стучала кулаком по спине. Тщетно! Он вывел меня за порог квартиры босую, а затем ненадолго вернулся внутрь за моими туфлями и сумкой.

– Шлюха, –  громко ругнулся и швырнул к моим ногам вещи.

В горле застрял ком, а на глазах выступили слезы. Меня жгла обида – то, как  он со мной поступил, было невыносимо больно!

Тамерлан заставил меня обуться и подойти к лифту. Когда дверцы лифта распахнулись, и мы с Мамедовым оказались в кабинке, я повернулась к мужчине спиной и тихо заплакала. 

– Он тебя трахнул или я вовремя пришёл? – раздался насмешливый тон.

Я громко вздохнула, стиснула кулаки и сквозь зубы прошипела:

– Отвали от меня, я не хочу с тобой разговаривать!

Крепкие руки сжали мою талию, да так сильно, будто намеревались переломить пополам. Развернув к себе лицом, Тамерлан жестко вдавил в меня в стену. Схватил за подбородок и рывком поднял мою голову вверх, заставив посмотреть в его глаза. Я взвизгнула, стиснув зубы, а мужчина неожиданно погладил меня ладонью по щеке и прильнул к моим губам. Грубый поцелуй парализовал меня, словно ядовитый укус, но мужчина увеличил напор, вынуждая губы раскрыться. Его язык скользнул внутрь и обжег огнем. Я протяжно замычала, упираясь руками в широкую грудь. Тамерлан одним движением перехватил запястья и завел их над моей головой, блокируя выпады.