Он слышал, как участилось сердцебиение Виолетты, как её адаптированное к обеим средам обитания дыхание стало поверхностным. Нет, это действует не его магическая харизма, она заблокирована чарами. Это нормальное мужское внимание, которое приятно любой девушке. А Спрутовская очень эффектная девушка, которая сейчас краснеет и не знает, куда деть взгляд от смущения.

— Дес... — прошептала она, растерянно укусив себя за нижнюю губу, и нервно поправила воротник блузки, — мне кажется, это перебор для второй в жизни встречи...

— Ну ты ведь не сочла перебором для второй в жизни встречи проследить за мной, — парировал верховный альп и улыбнулся левым уголком губ.

По тому, как неистово запульсировала жилка на шее Виолетты, Десмонд понял, насколько сильно она разволновалась.

— Это другое, — пробормотала Спрутовская, — я просто...

Десмонд шагнул к ней чуть ближе и прямо посмотрел в её фиолетовые распахнутые, как небеса, глаза. Нависать над ней могущественной горой, видеть, как девушка не знает, куда деться, при этом её запах настойчиво говорит, что деваться ей, строго говоря, никуда и не хочется — оказалось крайне приятно. Однако Десмонд понимал и то, что у хомокракенов повышенное либидо, и её щенячий взгляд, обещающий больше, чем положено — заслуга не его магической харизмы, а её собственных потребностей.

— Виа?.. — прошептал он, наблюдая, как Виолетта медленно сокращает между ними расстояние и как её губы плавно приближаются к его губам.

— Да?

— Ты принимала настойку из нимфеи?

Веки Спрутовской медленно закрывались, щупальца стали плавно вытягиваться из-под юбки и ползти к ногам Десмонда, а запах превращался в коктейль из феромонов. Она спросила по инерции, даже не поднимая взгляд, который сейчас сконцентрирован на его губах и подбородке:

— Что?

Десмонд повторил:

— Настойка. Из нимфеи. Ты её приняла?

На этот раз слова наследника заставили Виолетту смутиться, а это вывело её из состояния сладкой неги, куда она погружалась и готовилась утащить туда Десмонда. Она стыдливо забегала взглядом по полу и проговорила:

— М... Да, принимала.

Снова чуть улыбнувшись левым краем губ, Десмонд ей предложил:

— Прими ещё.

— Что... Зачем? — не поняла Спрутовская, все быстрее приходя в себя.

— Затем. Я бы не хотел, чтобы твоя честь была поругана, — хмыкнул верховный альп.

Судя по выражению лица Спрутовской, сказал он нечто такое бредовое, что даже среагировать сложно.

— Ты из какого века, небуланец? — окончательно вернувшись в сознание, поинтересовалась Виолетта и демонстративно застегнула пуговицу на блузке. — Какая ещё честь?

— Хм... Девичья? — предположил наследник.

То, как выпрямилась спина хомокракенки, просигнализировало — с честью у неё все в порядке, чтобы это ни значило. Подбородок вскинулся, она уперла одну руку в бок, а второй сделала непонятный жест, будто что-то показывает, и ответила:

— Я хомокракен. У нас размножение — во главе угла.

— И все же ты не плодишь головастиков где-нибудь в середине океана, — заметил Десмонд, — а приехала учиться в академию Парамагии.

— Дурак, — констатировала Виолетта. — Хомокракены не плодят головастиков, а откладывают яйца, это во-первых. А во вторых... Ну, считай меня бракованной, если я не приняла предложение самого крупного хомокракена в Ваплау, а вместо этого махнула щупальцем и умотала учиться.

То, что Виолетта предусмотрительно отшагнула от него на несколько метров, Десмонд прекрасно заметил. Что ж, чувство самосохранения ей не чуждо, а для земных обитателей это важное качество, что Виолетте только в плюс. Но безобидно поддевать её наследнику почему-то пришлось по вкусу.