— Где взяла? — крикнула Ира, швырнув купюры мне на кровать, потом собрала их, пересчитала и сунула себе в карман джинсов. — Это мои! А что так дёшево целку продала?

— Деньги я нашла в клубе, — зевнула я. — А что такое? С Леркой бухать не поехала, домой вернулась.

Аня хохотнула:

— Девки, хватит ругаться! Ира, угомонись. Она взрослая, что пасёшь-то.

— Деньги можешь взять, пожалуйста, — я села и растрепала волосы. — Пусть у тебя.

— Ты в одежде спала!

— Не смогла переодеться, так устала, — вымученно прошептала, опуская ноги к холодному полу.

Взгляду открылся большой зал.

Когда Гена спросил меня, где я живу, не постеснялась сказать что в деревяшке. В тот момент промелькнула мысль, что я могу спокойно его пригласить к себе в гости, ни капельки не стесняясь.

Квартиру Ира с Аней снимали однокомнатную. Две кровати, стол с компьютером и старый шкаф, от зала были отделены занавеской.

Семьдесят квадратных метров. У тётки Светы трёхкомнатная меньше.

В большом зале печка ещё осталась с давних времён, хотя уже провели отопление, воду и канализацию.

Горячей воды не было, но это вовсе не проблема.

Так вот печка обложена красивой зеленовато-серой плиткой. Одной стороной к моей кровати, а другой на кухню выходила. И у девчонок имелись дрова, потому что они приспособились в этой печке время от времени жарить шашлык.

Единственное, стенку хозяева квартиры не разрешили ставить, чтобы спальню отделить, поэтому мы занавески вешали.

Пол усыпан коврами, что уют придавало. Иркин диван с пушистым белым пледом и такими же лохматыми подушками. Много статуэток на полках, Аня любила их, расставляла по всем стенам вместе с цветочными горшками.

В общем-то, женская светлица с ароматом духов.

Шумных компаний никогда не бывало здесь. Аня ходила к мужикам, сюда не приводила, а у Ирки был парень Тимка. Тимофей хороший такой, весёлый, он мне нравился. Они давно встречались, и я бы хотела, чтобы Ирка вышла за него замуж.

Она работала курьером, он вроде как строитель. Они бы могли вместе жить, у них бы могли быть дети, и возраст подходящий. Но у Тимы с сестрой вечная напряжёнка. У Ирки дурной характер.

— Вставай, Вика! — крикнула Аня. — Мы из деревни привезли молоко, оно у нас скисло. Сейчас таких оладий забабахаем!

Я потянулась, а потом скисла, глядя на Иру, которая сверлила меня недовольным взглядом.

— Ира, ну ты в своём уме? — спросила у неё и усмехнулась. — Может мне ноги раздвинуть, посмотришь, ни с кем не спала. — Вика, если эти деньги тебе дали за минет, это может плохо кончиться.

— Фу-у-у! Ань! Что такое минет?! — издевательски крикнула я.

Анька рассмеялась, я тоже.

— Прекрати, Ир! Я куда-нибудь отойду: в магазин или в кафе, ты потом истерики закатываешь, что я дурочка и всё плохо кончится.

— Ирка, имей совесть! — с кухни кричала Аня. — Иди сюда, жарить сейчас будем на двух сковородках, чтобы побыстрее.

Ирка вообще с каждым днём мрачнее тучи, теперь и улыбаться перестала.

Села на кровать хмурая, глубоко задумчивая.

— Что ты всё время такая невесёлая? — возмущённо спросила я у сестры.

— Жизнь такая, — резко и агрессивно окрысилась Ирка.

Я отодвинула тюль, посмотрела за окно.

У нас тепло и светло в квартире, а на улице рано утром промозгло и темно ещё. Хорошо, что деревья не скинули листья, и достаточно красивый двор освещали высокие, холодные фонари.

— Странно, как быстро осень в этом году пришла, — прошептала я и улыбнулась. — Бодрящее, морозное утрице.

— Позитивщица, — Ирка похлопала меня по ноге и ушла на кухню.

У девчонок играла музыка. Пританцовывая, я заправила свою постель. Каждую минуту смотрела в телефон, не позвонил ли Гена.