– И что, сработало?

– Да. Миссис Лоуэл стала чаще бывать в банке, расспрашивала меня о работе, о клиентах, о сотрудниках. Представляете?! Директору ужасно не понравилось, но он ничего не мог поделать. В результате, мистер Лоуэл оставил меня в покое, испугавшись что я все расскажу его жене.

– Очень мудро для молодой девушки, – похвалил Диксон. – Сами додумались или кто-то надоумил?

– Мисс Скоуч.

– Похоже, что вы стали подругами, – удивился полицейский. – А мисс Скоуч хитра, ничего не скажешь!

Франка беспомощно улыбнулась и доверчиво посмотрела инспектору в глаза. У Диксона сладко защемило в груди, ему определенно нравилась эта девушка.

Руки и ноги Диксона страшно затекли. К тому же, ему ужасно хотелось есть. Инспектор чувствовал себя не лучше наркомана, у которого началась ломка. Его голова раскалывалась. Диксон беседовал уже четвертый час, не вставая с места. «Закончу допрос мисс Скоуч и перекушу! – решил полицейский, размышляя, как все-таки странно устроен человек. – Ограбили банк на его участке, украли семнадцать миллионов. Казалось бы, волосы надо рвать от досады, ни есть, ни спать, искать преступника… А у него отличный аппетит!»

Мысли инспектора прервала вошедшая мисс Скоуч. Женщина демонстративно уселась на стул и заявила:

– Могли бы начать с меня!

– Вы знаете, кто украл деньги?!

– Нет, это вы не знаете, который сейчас час… восемь вечера! Все порядочные люди уже дома, а вы нас все еще держите, – гневно проговорила женщина.

– Простите, мисс Скоуч, мне тоже хочется домой, и я постараюсь закончить, как можно быстрее, если вы мне поможете.

Банковская служащая ничего не ответила, а только поджала губы.

– Вы что, куда-то спешите, мисс Скоуч? – неожиданно спросил Диксон да так, что женщина вздрогнула.

– Нет! Никуда я не спешу! – твердо ответила она, не мигая глядя в глаза полицейского.

– Хорошо. Тогда опишите, пожалуйста, ваш сегодняшний день, до мельчайших подробностей.

Мисс Скоуч снова поджала губы, одернула на коленях юбку и начала издалека:

– Как человек, всю жизнь проработавший с цифрами, я люблю во всем аккуратность и точность. Каждое утро я выхожу из дома в 8:00, а в 8:10 я прихожу на работу. Если мисс Колинс может задержаться из-за общественного транспорта, а мистер Лоуэл застрять в пробке, то я, в отличие от остальных, прихожу всегда точно в 8:10, потому что иду пешком. За пятнадцать лет работы я ни разу не опоздала.

– Очень похвально, мисс Скоуч, продолжайте, пожалуйста, – отметил Диксон, старательно заполняя протокол.

– Сегодня, когда я пришла на работу, наш директор был уже в банке. Мисс Колинс появилась в 8:25, и мы открыли двери для клиентов, как обычно, в 8:30. Первым пришел мистер Фокс, давний клиент, его пенсия поступает на счет в нашем отделении. Потом, немного позже, в 9:40 зашел мистер Вербист и положил небольшую сумму денег. Вы же понимаете, я не могу раскрывать тайну вклада. Ну, в общем, небольшую сумму на счет своей бывшей супруги. Они развелись четыре года назад. Его дочь осталась с матерью, поэтому мистер Вербист кладет деньги для девочки на счет бывшей жены.

Диксон не был уверен, понадобиться ли ему подобная информация, но записывал со стенографической точностью.

– … должна заметить, он их не балует! – язвительно продолжила мисс Скоуч свой рассказ. – В 10:00 инкассаторы привезли деньги из центрального офиса «Лаки» – банка. Каждый раз деньги приносят в инкассаторской сумке два банковских работника, и проходят они через заднюю дверь. В их присутствии я проверяю наличность: пересчитываю, если банкноты не упакованы, поскольку банковскую упаковку вскрывать бессмысленно.