- Эммм-м... – Парень смущённо почесал голову, взъерошив волосы и так и оставив их в каком-то нелепом беспорядке, что сделало Майского ещё более милым. Он подумал немного и выдал: - Ты не любишь Лёню. Он твой друг, и ты считаешь его нудным скучным парнем...

- Это тебе мог рассказать кто угодно. – Перебила я. - Любой, кто со мной учится, это прекрасно знает. А ты претендуешь на роль моего возлюбленного. Наверно, тот, кого я люблю и кто любит меня, должен знать что-то личное обо мне, разве нет?

Майский занервничал, а я возликовала: вот-вот он признает, что мы просто не можем быть знакомы!

- Мы... – растерянно качнул головой он. - Мы в таком странном положении познакомились, что у нас не было привычных свиданий... Ну, таких, на которых принято узнавать факты друг о друге и типа того…

- Ага-ага...  – Закивала я понимающе. - Ладно, давай по вопросам: какое моё любимое блюдо?

- Я не знаю.

- Ну, а что я ела с удовольствием при тебе? А что без удовольствия?

- Ты ничего не ела, вам не требовалась пища. Вы призраками были, - напомнил Саша.

Вот хорёк, и тут выкрутился!

- Ок. – вздохнула, продолжив подыгрывать: - А какой мой любимый цв... Постой, это ты мог по вещам моим понять, которые лапал.  – Не удержалась и меня снова передёрнуло от мысли, что он фетишист. - Что бы такого спросить?.. Я раскрывала тебе какую-нибудь свою тайну? Что-то очень личное?

- Нет. – Сходу ответил Майский. -  Мы просто болтали обо всём на свете, но и в то же время ни о чём, понимаешь? Было много прекрасных, обалденных моментов, но ты ничего из этого не помнишь, и пересказывать их тебе бесполезно. Я понятия не имею, как доказать тебе, что мы вместе! Ты не рассказывала мне страшных тайн, и я уверен, что у тебя их и нет…

- Погодь… Про то, как я сбила чувака на угнанном мотике я не рассказала, что ли? – поразилась я максимально натурально, но парень в ответ укоризненно глянул на меня и буркнул:

- Не смешно.

Не смешно ему! Мне тоже не смешно, когда он меня преследует! И легенду придумал удобную такую: призраком я была!

- Слушай, чувак... – я стала говорить, заглядывая в зелёные глаза, и даже, подумав, накрыла рукой его руку, что лежала на спинке скамейки.Когда я смотрела в глаза Майского, что-то во мне переворачивалось, и я начинала мыслить, как он. Ну, то есть, допускать мысль, что он прав, и искать доказательства. - Я вижу, ты всерьёз веришь во всю эту хрень, но вот ответь мне: если бы я любила тебя, неужели ничего бы не смогла вспомнить? Ничего бы не почувствовала? Не растаяла от твоего бездарного поцелуя?

Усилием воли сдержалась и не поморщилась при этом воспоминании. Майский хмыкнул:

- Я тоже думал, что поцелуй чем-то поможет, но... – и он перехватил мою руку, сжав мои пальцы своими так отчаянно сильно, что я неожиданно почувствовала и даже как-то поняла всю его боль.

Конечно, он псих. Но он реально верит и ему реально больно… Аж дыхание перехватило от этого внезапного осознания.

- Ты, видимо, романтик, да? – сочувственно произнесла я. -  И извини, что я так про тот поцелуй... Ты ведь реально веришь во всё это... И, наверно, ужасно больно и обидно, когда иллюзии рушатся, но... Пойми ты, я не знаю тебя. А ты не знаешь меня. И, даже если б не всё это: я с Лёней! После аварии я посмотрела на него иначе и хочу быть с ним.

Кажется, прозвучало недостаточно убедительно, потому что Саша насмешливо спросил:

- И как успехи? Хоть целовалась с ним уже?

Ну и вопросики! Ещё и от парня, который держит меня за руку, осторожно, словно тайком, поглаживая её большим пальцем… Отнимать руку не хотелось именно поэтому: парень словно боялся, что я замечу и прекращу это прикосновение. И я великодушно сделала вид, что не замечаю. Тем более, неприятно не было. На удивление.