Я посмотрела на часы, и внутри снова всё сжалось, как от сильного страха. Но не сказать, что я боялась. Скорее, жутко не хотела выслушивать очередные упрёки за свой внешний вид и, может, даже оскорбления в сторону платка от подростков. Так что меня можно было понять.

– Ты ведь прочитала утреннюю молитву? – спросила мама.

– Да, – кивнула я. – И Кани разбудила.

– Отлично. И в школе не забудь помолиться.

– Если найду место.

Мама меня обняла: от неё исходило невероятное тепло, а руки согрели мои плечи.

– Не волнуйся. Всё будет хорошо.

Я дважды закивала; обычно именно таким образом я давала понять человеку, что повторять дважды ему не придётся. Мама тоже закивала мне в ответ, и от этого действия прядь её волос упала на лоб, но она ловко её смахнула.

У моей мамы очень густые чёрные волосы, которые она обычно собирает в хвост на затылке, но сегодня она почему-то сплела их в косу. У неё потрясающие яркие зелёные глаза, которые достались ей от бабушки, и почти нереалистично правильные черты лица. В параллельной вселенной она могла бы стать очень востребованной моделью и возглавлять обложки известных журналов, заставив всех известных в мире красавиц кусать себе локти. Благодаря своей внешности мама, как я верю, и привлекла внимание папы. В первую очередь именно благодаря внешности, которая сделала её очень популярной среди мужчин, окружавших её когда-то, и подарив множество поклонников, каждого из которого она жестоко отвергала. Я много слышала рассказов о том, как приходя с учёбы домой, она не раз сталкивалась с букетами цветов у порога. А иногда цветы доставляли тогда, когда она сидела дома. Ещё и записки. Многие хотели завоевать сердце загадочной красавицы, были попытки и поговорить с её отцом, на что он, то бишь мой дедушка, в первую очередь отправлялся и спрашивал мнения своей дочери касаемо возможных женихов. Но она всем отказывала, храня в сердце намерение для начала получить образование.

К слову, моя мама – арабка, переехавшая в Америку из Сирии ещё в шестидесятых в поисках лучшей жизни. А вот папа… Он урождённый англичанин, но провёл большую часть своей жизни в Штатах почти с той же целью.

Такая необычная пара всегда была центром любопытства наших соседей, и все задавали одни и те же вопросы: «Как вы познакомились?». Ответ был прост и весьма банален: отец, Кристофер Уайт, был талантливым студентом в научно-исследовательском институте на факультете востоковедения, а мама, Адиля Багдади – восточной иммигранткой, решившей однажды воспользоваться своими первыми заработанными деньгами и попутешествовать по всей Северной Америке.

Так они и встретились. Так и сплелись судьбы двух, казалось бы, совершенно разных людей.

Когда родители впервые поняли, что их бешено колотящиеся сердца это, вероятнее всего, влюблённость, мама, придерживаясь исламских законов, запрещающих добрачные отношения, вела себя серьёзно, не позволяла себе флиртовать, а лишь сидела за длинной партой в университете и увлечённо рассказывала папе подробнее о своей религии. А тот также увлечённо слушал, не имея возможности не глядеть в её глаза, которые казались ему самым прекрасным, что есть на этом свете. Он сам так мне и рассказывал, ну а я слушала и улыбалась как дура.

Папа погрузился в изучение ислама глубже и вскоре перешёл из неопределённости в мусульманскую религию. Почти сразу он научился читать Коран3 на арабском, совершать намаз4 и изучил исламские обязанности каждого мусульманина.

Так их любовь вскоре и стала вполне законной.

И слово «законная» звучит, думаю, странно. А ещё страннее, наверное, не понимать, а как это – нельзя встречаться с парнями? Почему?