– В некотором смысле просто повезло, – ответил Дентон. – Мы оказались настолько умны, что решили подвергнуть свою расу нескольким серьезным генетическим изменениям, а в качестве основополагающего принципа выбрали биологический альтруизм и заложили его в новый наследственный код.

– Вы выбрали застой и остановились в своем развитии. Может быть, в какой-то момент это было полезно, но все же остановка есть остановка. Вы перестали интересоваться окружающим миром, внушили себе, будто он не существует вовсе. Но, к огорчению элероев, мир не забыл их. Братья элерои – а я считаю себя одним из вас, – пора испробовать другую тактику.

– Вы подразумеваете вступление в ваш Альянс? – спросил Афтенбай. – Все ваши мошеннические доводы сводятся к этому, не так ли?

– Разумеется. Только вовсе они не мошеннические. Конечно, я могу ошибаться. Но что-то подсказывает мне, что для вас это было бы наилучшим выходом и вы, в общем-то, со мной согласны, просто ищете благопристойный предлог объявить эту идею своей собственной.

– Черт побери! – смутился Афтенбай. – Ну, если все у вас так логично, то и возразить нечем? А, Дентон?

– Да, думаю, время настало, – сказал Дентон.

Тут уж Анна не выдержала:

– Вы действительно собираетесь вступить в Альянс? И только потому, что посоветовал он?

– Собственно говоря, роль Бродского не так уж мала, – ответил Дентон. – Историческая необходимость выдвигает своих глашатаев там и тогда, где и когда они становятся необходимы. Не поймите так, что я хочу умалить ваши заслуги, старина. Просто столь разумная раса, как наша, сама выбирает путь дальнейшего развития. Присоединиться к Альянсу? Что ж, так тому и быть. Боюсь только, что…

– Да отбросьте вы опасения, – перебил его Бродский. – Уверяю вас, это никогда не случится.

– Может, вы прекратите наконец блистать своим чертовым умом и объясните мне, о чем речь?! – взорвалась Анна. – Чего вы боитесь, Дентон? А вы, Бродский? Почему вы так уверены в том, что это никогда не случится? Ну?

Дентон ответил с улыбкой умного и капризного ребенка:

– Нет абсолютно никакого смысла обсуждать этот вопрос. Объясните лучше, как вступить в этот ваш Альянс. Нужно ли заполнять какие-то анкеты? Имеет ли значение отсутствие у нас космических кораблей? И наконец, могу ли я побеспокоить вас просьбой о чашке чая?

– Я приготовлю, – сказал Бродский.

– Нет уж, я сама.

Укрывшись на камбузе, Анна поставила чайник и дала волю своему раздражению. Эти элерои совершенно невыносимы. И умник Бродский им под стать. Беда в том, что она уже начала привыкать к нему. Внезапно ей захотелось приготовить настоящий вкусный ужин с карри. А все-таки, чего же боялись элерои?

– Я вернулся! – крикнул Лео Хоу, наблюдатель, подойдя к хижине Оттолайна Гуиши. – Где твоя дочь?

– Ага! – отозвался Гуиши, появляясь в дверях с револьвером в руке. – Дурак! Нет у меня никакой дочери, на этом продуваемом ветрами склоне тебя поджидает только ужасная смерть. – И он прицелился в Лео.

Хотя и не совсем веря его словам, Лео на всякий случай все-таки закрыл глаза. Уж если суждено быть застреленным, то лучше не видеть, как это случится.

– Ладно, я пошутил, – смягчился Гуиши, кладя револьвер на выступ скалы. – Выходи, Хлоя!

Из хижины вышла невысокая ясноглазая девушка с волосами цвета земляники и улыбкой, которая растопила бы и гранит.

Одного взгляда было достаточно, чтобы Лео понял: они будут очень счастливы вдвоем. И еще он понял, а вернее, почувствовал, что все задумано именно ею; элеройские девушки любят подстраивать экстравагантные знакомства со своими избранниками. Но он догадывался также, вернее, знал наверняка еще об одном обстоятельстве, о котором она не подозревала.