— Ты на улице вечером была? — отзываюсь лёгким укором, смотрю на подругу исподлобья.

— С ума сошла? Ты видела, какой там ливень был?

— Вот-вот. Я-то, как раз таки очень хорошо его успела рассмотреть. — Разделавшись с завтраком, выскакиваю из-за стола, принимаюсь щупать висящие на веревке джинсы и куртку. Мокрые.

Хреново…

— Ты что, пока от автобусной остановки до общаги добиралась, все лужи собрала? Там идти две минуты, — Ритка смеётся, но недолго. Её улыбку мгновенно искажает острый приступ боли, она бережно прислоняет холодную чашку с кефиром ко лбу.

— Я не на автобусе добиралась, — коротко поясняю, достаю из шкафа чёрные брюки, а после, припрыгивая на одном месте, пытаюсь их на себя натянуть.

— А на чём? На ковре-самолете, видимо, раз твоя одежда до сих пор не высохла.

— Бля! Хорош язвить! — огрызаюсь на эту несносную девку и машу на неё же рукой. — Гуляла я вчера. Гу-ля-ла! Не все же, как ты, по клубам да по барам вечерами шарахаются. Я, к примеру, люблю на свежем воздухе побыть.

— Ага, на свежем воздухе… в ливень, — передергивает Рита. — Да я когда под утро вернулась, подумала у нас тут наводнение.

— Так, всё, язва, отвали от меня, я и так на пары опаздываю. — Заталкиваю тетради в сумку, которая, к слову, тоже не сухая, хватаю с вешалки другую куртку и лечу к двери.

— Ты, кстати, в эту субботу, что делаешь? — подруга меняет тему прежде, чем я успеваю умотать. — Опять, небось, к своей приставке прилипнешь? Или компьютеру…

— В субботу? — задержавшись у выхода. — Ну, работать я точно не работаю, а вот насчёт, что буду делать… Да чёрт его знает! В субботу видно будет. Мне ещё надо эту чёртову стенгазету доделать. Если, конечно, Лёнька опять с инфой для темы не напортачил.

— Сдалась тебе эта стенгазета… — сипло бурчит Рита и снова присасывается к чашке.

— А чего хотела?

— Да меня подруга позвала с парнями знакомиться. Типа тройное свидание. Нас пока двое их трое, попросила ещё кого-нибудь…

— Я пас! — не даю закончить. — Знаю я ваши свиданки.

— Ну что ты за человек такой?! — стонет Ритка. — Я ведь даже не договорила.

— А и не надо. Я уже наперед знаю, что ты мне скажешь… — тихо, но чётко проговариваю, склонившись вперед, а затем исчезаю за дверью. Не к чему дожидаться, когда моя назойливая соседка снова начнёт колупать мой и без того несчастный мозг, в тщетных попытках уговорить ввязаться в очередное «любовное приключение». В последний раз это закончилось недельной травлей моих нервных клеток, одним очень неугомонным типом.

Бегом мчу по ступеням вниз, натягивая попутно куртку, и быстро чеканю до института. Когда добираюсь до аудитории, начинается «Миссия невыполнима. Часть… хрен знает, сколько их там». Тому Крузу такое и не снилось. Безумная попытка добраться до последних рядов и остаться незамеченной.

Провал недопустим!

Благо у Владимира Анатольевича, который ведёт сегодняшнюю лекцию проблемы не только со слухом, но и со зрением. Как только появляется удачная возможность, и препод отворачивается от входа в аудиторию, я, согнувшись вдвое и чуть ли не на четвереньках, как говорится, тише воды ниже травы проворно рву в самый конец, где меня уже ожидает широко улыбающийся Лёнька. Сажусь рядом, как ни в чём не бывало и делаю вид глубокой заинтересованности лекцией.

— Квест выполнен… Плюс десять к скрытности, — тихо бормочу под нос.

С дальних рядов слышно хихиканье. Пётр Анатольевич оборачивается, обводит аудиторию хмурым пытливым взглядом, все замолкают. Лекция продолжается.

— Ты прям Джеймс Бонд, — тихо смеётся друг, восхищенно хлопая меня по плечу.