– Брейк. Скажите мне, только честно: вы любите друг друга?

КСЕНИЯ, ВАЛЕРИЙ (хором):

– Да!

Я взял телефон. На ладони его подержал, словно пробуя на вес.

Если бы наши мобильники умели не просто передавать наши слова, а воспринимать их – они бы с ума сошли, это точно.

Какие просьбы, мольбы, стенания обращаем мы к этим бездушным гаджетам! Сколько слез вылилось на их зеркальную поверхность! Сколько раз их, невинных, швыряли об стену, а потом поглаживали треснутое стекло, словно извиняясь!

Я держал в руках телефон и думал: Та, Которая Не Звонит, она важна в моей жизни, или просто самолюбие мое играет? Вот, например, я готов жить с ней всегда и каждое утро и каждый вечер видеть ее лицо перед собой? Есть ли в ней что-то такое, что отличает ее ото всех иных, предыдущих? Вообще, что в ней есть, кроме красоты? Красоты много – это да. А еще что?

Вот если бы она сейчас позвонила, я бы мог ей сказать: «Я не понимаю, что такое любовь. Я понимаю, когда с человеком плохо или хорошо. Мне с тобой плохо. Ты меня извела»?

Мог бы я ей так сказать? Нет? Или бы обрадовался? Надо как-то продумать свое будущее поведение. Реакцию свою на нее. А то она позвонит, а я не готов. Нехорошо.

Телефон молчал. Жалко, конечно, что еще не придумали такие телефоны, которые разговаривают. Сейчас бы посидеть и поговорить по душам с телефоном. Поди плохо? Я бы, конечно, телефону рассказал про Катю. И он бы меня, наверное, понял. Ведь он – мужик. Должен был понять.

Катю я, конечно, в конце концов поцеловал. Но все сделал неправильно, потому что, когда дело касается любви, правильно получается только экспромтом. А я готовился. Ведь меня так учили: чтобы что-то получилось, надо обязательно готовиться!

Хочешь получать хорошие оценки – готовься. Хочешь поступить в институт – готовься! Хочешь хорошо выступить на конкурсе самодеятельности – готовься!

Готовься! Готовься! Готовься!

Готовиться хорошо, не готовиться – не хорошо.

Такая логика. Железобетонная, как учебник по математике.

Только вот нам как-то позабыли объяснить, что любовь – это как раз такая история, в которой побеждает только экспромт.

Потому что жизнь – это спектакль: учи роль, готовься к выходу, выбери правильного режиссера и постарайся попасть в правильную пьесу.

А любовь – море. Стихия. Свобода то есть.

Нырнул – плыви. Не умеешь плавать? Тони. Там на дне – тоже масса всего интересного. Живи, короче, в этой стихии. Не готовься, а живи.

Кто про это скажет? Кто объяснит?

Да никто!

Чему нас только не учили! К чему только не готовили! На уроках гражданской обороны даже объясняли, что делать на случай ядерной войны.

А с любовью оставили один на один. Никто ничего не объяснял. Ужас какой! Ничего про любовь не рассказывали, не советовали, не разъясняли… Ничего!

Вот я и готовился к этому поцелую. По привычке. Представлял, как это все будет. Такой разыгрывал спектакль…

А потом…

…Почему в юности мне всегда было страшно прикоснуться к девушке? И почему потом прошло?

Потому что в юности каждое любовное поражение означает фиаско окончательное и бесповоротное. Проиграв одной, ты поиграл всем, и, что самое ужасное, – навсегда.

А когда вырастаешь, нет никаких фиаско. Просто случай, досадный эпизод, казус… Пройдет, в общем.

В юности кажется: обида, поражение не пройдет никогда.

Вырастаешь и понимаешь: пройдет. И не такое проходило.

Потому в юности любая попытка завязать что-то с женщиной – решающая. Но чем больше в жизни таких попыток, тем все менее и менее решающими представляются они…

Был вечер. Я провожал ее к подъезду. Она шла чуть впереди.