Щеки принцессы мгновенно краснеют, она поджимает губы и, явно сдерживая желание послать меня куда подальше, комментирует:

— Зачем? Нам достаточно строительства. Оно сейчас на подъеме. А Андрей... мог быть кем угодно! — так искренне заявляет девчонка, что я опять хренею от степени ее наивности, а следом смеюсь уже в голос, сбрасывая лишнее напряжение.

— Да ладно! То есть если бы я был обычным механиком, и у нас с тобой была любовь, Стас не пристрелил бы меня, как только узнал бы об этом?

Таращит в ответ глаза, как будто я сказал что-то запредельное, но практически сразу же их отводит, сопровождая все досадным выдохом.

— С другой стороны, ты ведь до сих пор не замужем, — продолжаю я развивать непопулярную тему, — с чего, если вы так до-о-олго знакомы? Возможно, дядюшка действительно не хочет расставаться с твоим наследством?

— Нет! — резко гавкает на меня она, вновь забываясь и дерзко выпячивая подбородок.

Ловлю воротник ее пальто, прежде чем она успевает развернуться к двери в надежде свалить.

От кого?

От меня?

От себя самой, принцесса, хрен сбежишь!

— Никогда не смей повышать на меня голос, — притягиваю к себе так близко, что могу рассмотреть свое отражение в ее зрачках.

А еще страх и... упрямство.

Такие не прогибаются.

Цены бы тебе не было, если бы не была дурой.

— Это свое «нет» запомни для жениха, когда опять позовет замуж. Такой отказ он поймет сразу, — советую я и не могу разжать руку, чтобы отпустить.

Потому что этот упрямый взгляд бросает вызов, затягивая, выбивая все трезвые мысли и заполняя голову одной-единственной: затрахать ее до того, чтобы это было не «нет», а мое имя, слетающее с ее губ, умоляющее не останавливаться и переходящее в бесконечный страстный стон.

Хочу ее сейчас — быстро, грубо, жадно...

Чтобы подо мной и моя.

Приоткрывает губы и:

— Нет, — выполняет она мое предыдущее требование, не повышая голос, но вкладывая в слово такую ненависть, что оно срабатывает не хуже удара по яйцам.

Ага... Значит, можешь и так, Лея.

Небезнадежна.

— Отлично, — цежу сквозь зубы свою спертую неудовлетворенность. — Вот так ему и скажешь, — с неохотой разжимаю пальцы, выпуская мягкую, податливую ткань, так резко контрастирующую сейчас со своей хозяйкой.

Бросаю взгляд в сторону, улавливая движение снаружи.

Неужели опять везет?

— Оставайся в машине.

— Я не...

— А я да, — не дав ей договорить, быстро выметаюсь на улицу и блокирую двери.

Поправляю ворот рубашки, застегиваю пуговицы на пиджаке и привычной походкой хозяина жизни направляюсь к машине, из которой только что выпорхнули две девицы.

— Добрый вечер, девушки! — улыбаюсь как можно более располагающе. — Мне очень нужна ваша помощь.

— Согреть? — совершенно открыто отвечает на мою улыбку одна из них, запахивая меховую жилетку и демонстрируя абсолютную местную непуганность.

— На такое я даже не рассчитывал, — рассматриваю ее внимательнее: симпатичная, легкая, контактная.

Перевожу взгляд на ее подругу.

Эта уже под впечатлением, и именно к ней я и обращаюсь:

— Приехал к другу встречать Новый год, вышел к машине забрать подарок и забыл телефон, а домофон у него отключен.

— Хотите, чтобы мы хором прокричали его имя? — делает она шаг навстречу мне, сначала прикасаясь рукой к своим губам, а следом поправляя длинные светлые волосы.

Так... На крайний случай мне уже есть где переночевать.

— Я просто хотел воспользоваться вашим телефоном, но если кричать эффективнее... — понижаю голос, цепляя ее окончательно.

— Держите, — касается моей руки первая девушка. — Я Алена. Это Ксюша. И Новый год мы тоже собираемся встречать вместе.