– А что вы скажете о нем как о человеке?

– Дрянь. – Тут она покосилась на дверь и, понизив голос, продолжила: – Вы что, не слышали об этой скандальной истории?

– Скандальная история? – пропел Бергман.

– Еще какая. Отчим у Плетнева – известный художник, ныне покойный. Андрей Юхнов.

– Не знал.

– Увлечение живописью у Ивана как раз от отчима. Вероятно, тот видел в пасынке какие-то задатки. Юхнов умер десять лет назад, а в январе прошлого года Плетнев продал большой поклоннице Юхнова три его картины за полтора миллиона рублей. Дамочка ему абсолютно доверяла, тем более что встреча проходила при участии вдовы Юхнова, которая подтвердила: это картины ее мужа.

– То есть экспертиза не проводилась?

– Конечно нет. Но совсем-то дурой новоявленная коллекционерша не была, ее смутило, что за десять лет после смерти Юхнова эти картины ни разу не выставлялись. В общем, к эксперту она все-таки обратилась.

– И картины оказались подделкой?

– Само собой.

– Скандал удалось замять?

– Удалось решить дело миром. Дамочка получила три настоящих полотна Юхнова, которые хранились у вдовы, причем получила за пустяковые деньги. Полтора миллиона пришлось вернуть, у Плетнева денег уже не было, заплатила вдова, по слухам продав квартиру, доставшуюся ей по наследству. Плетнев делает вид, что ничего подобного в его биографии не было, остальные тоже делают вид. Лично я связываться с ним не желаю и вам не советую.

– А подделки – его работа?

– Наверное. Не удивлюсь, если и раньше он ими торговал, просто не попадался. Плетнев из тех, кто ради денег пойдет на все.

Вскоре мы покинули галерею. Телефон Бергмана зазвонил, когда мы подходили к машине. Максимильян ответил, выслушал собеседника, произнес «спасибо» и убрал мобильный.

– Игорь был убит, – сказал он. – Ударили по голове, он скорее всего потерял сознание, и его уже, бесчувственного, повесили.

– Отпечатки пальцев в доме обнаружили?

– Отпечатков предостаточно, и вы с Вадимом изрядно наследили, а также подруга Нины Краско. А вот убийца наверняка позаботился о том, чтобы не оставить следов.

Тут его мобильный вновь зазвонил. Я уже была в машине, а Бергман, разговаривая, прогуливался рядом. Разговор, впрочем, длился недолго.

– Господин Краско желает с нами встретиться, – сообщил он, устраиваясь за рулем.

– Краско? С чего вдруг? Сомневается, что его дочь погибла в результате несчастного случая, и хочет нас нанять?

– Обещал все объяснить. Едем домой, я назначил ему встречу через полчаса.

Мы едва успели войти в дом, когда раздался звонок в дверь. Лионелла отправилась открывать, а мы поднялись в кабинет Максимильяна, где он обычно принимал посетителей. Через пару минут дверь распахнулась, и в комнату решительно вошел мужчина лет сорока пяти.

– Краско Петр Владимирович, – представился он и опустился в кресло.

– Мое имя вам известно, а это мой компаньон, Кузнецова Елена Яковлевна.

Краско никак не отреагировал на это. Подозреваю, сосредоточенный на своих мыслях, он слов Бергмана даже не слышал.

– Позвольте выразить вам свои соболезнования, – продолжил Максимильян. Петр Владимирович судорожным кивком дал понять, что соболезнования приняты.

– Собственно, я по этому поводу здесь, – заговорил он.

«Похоже, у нас еще один клиент», – подумала я и не угадала.

– Скажите, вас нанял Ключников? Можете не отвечать, я и так знаю. Он считает, на наших детей ведут охоту. Моя дочь утонула, Изольду подстерегли на улице. В полиции ему указали на дверь, так он отправился к вам.

– А вы с его мнением не согласны?

Краско усмехнулся и покачал головой: