“Неожиданно прекрасным у меня получился сегодняшний день”, – подумала я, погружаясь в сон. Ведь здесь тоже имелся бонус – матрас, на котором спала, был изумительно удобным. Ощущала себя королевой не меньше.

Даже сны сегодня снились ватно-сахарные. Хотя тело болело после сегодняшних полетов, но мне не привыкать.

Проснулась я от звонка будильника.

– Который час? – спросил сонно Кристиан.

– А мне почем знать? Это ж ты будильник завел, – проворчала ему в ответ.

– Будильник? – удивился мальчик.

– Будильник, – передразнила его в ответ.

Кристиан смешно огляделся вокруг, удивляясь, что спит не в детской и уже прошла вся ночь.

– Ай - ай - ай, – заныл мальчик, вставая со своего места.

– Что? Что случилось? – встревожилась на его возгласы.

– У меня болит все тело. Мне кажется, что каждая косточка болит. Я сломался.

– Тьфу ты, – слегка разозлилась. – У меня вон.

Я подняла майку и показала ему свой синий бок. Вчера, когда купалась, обнаружила сие безобразие.

– Ого, – слегка смутился светловолосый.

Кристиан поднял свою одежду в поисках похожих гематом, но ничего подобного не обнаружил. Лишь кое-где на руках и ногах имелись царапины и ссадины.

– В общем, не поспим мы больше, как я понимаю, – возмутилась я и пошла одеваться.

Сушка уже мои вещи надежно просушила, и моего тела коснулась чистая ароматная ткань.

– Что у нас на завтрак? – поинтересовалась у мальца. – Мне кажется, или мы вчера все съели?

– Молоко есть и хлеб, и арахисовое масло, – стал перечислять Кристиан, заглядывая в холодильник.

– Хлопья есть?

– Да, – ответил малыш, кивая на прозрачную банку, стоящую на столе.

– Вот и порешали. Поедим хлопья, а потом можно омлет.

– А я не умею его готовить.

– Зато я умею, – подмигнула ему. – Сча сфарганим.

Омлет у меня получился вкусным, потому что туда мы добавили кусочки бекона. Кристиан уплетал его за милую душу.

Сытая жизнь мне нравилась.

– Чем займемся? – поинтересовалась у друга, пережевывая завтрак.

– Нужно маты спрятать в гараж и посмотреть, что собаки сделали с тем, который остался во дворе.

– Твоя правда, а то влетит тебе от твоего родителя. Нам нужны же еще маты, чтобы страховать тебя.

– Больше не нужны, – храбро заявил светловолосый. – Я не боюсь.

– Ешжи-матрешки, да ты мужик, – похвалила его выбор.

Точно убедившись, что собаки уже закрыты, вышла во двор. Маты из дома мы перетащили быстро, а вот с тем, который остался во дворе, возникли проблемы. Мы нигде не могли его найти. Ко всему этому, поролон, который когда-то был содержимым мата, валялся теперь по всему двору.

– Есть подозрения, где может быть основная часть мата.

– Где? – всматриваясь во все уголки, спросила я.

– Идем, – потащил меня мелкий.

И мы пришли. К собакам…

– Эээ.

– Они затащили его в свой вольер! – ткнул пальцем победоносно Кристиан.

И точно. Мат, а вернее то, что от него осталось теперь валялось в углу заграждения.

Наше присутствие псам не понравилось, и они активно об этом заявили.

– Давай как-то в следующий раз его достанем, – предложила я, отступая от злых зверюг.

Мы двинулись к дому. Не успели войти, как послышался какой-то звук.

Кристиан взглянул на домофон.

– Ой. К нам гости.

– Какие? – испугалась я.

– Это наша повариха, – растерялся Крис.

Похоже в его планах повариха не значилась. И теперь он был в растерянности.

– Ержики-коржики. И что делать будем? Может, не пустим ее?

– Нельзя, – отрицательно покачал головой светловолосый. – Это будет подозрительно. Прячься наверх. Я что-то придумаю.

– Ну ну, – слегка усомнилась я. Но все же послушалась и потопала на второй этаж.

Что с этой поварихой делать? Если она неглупая женщина, то быстро вычислить что к чему. И у мальца будут проблемы.