Он получил их по её вине!

По её…

Тарас вел себя предельно сдержанно, каждое слово выверено, ничего лишнего себе не позволял. В отличие от неё, каждый раз скатывающейся в эмоции.

- Я бы хотела знать, что произошло. Пусть не дословно. Тарас, неизвестность – хуже всего.

- Мы должны были поговорить днем.

- А что нам мешает это сделать сейчас?

- Хм… В принципе, ничего, Вера. Ты права. Иначе мы так и будем ходить вокруг и около. Тебе будет проще адаптироваться к изменяющимся условиям. Сиваков решил, что именно он должен управлять заводом Барисова, так как последние годы работал с ним. Загвоздка в том, что я принял аналогичное решение.

В машине поддерживался оптимальный климат-контроль, Вера не надела пиджак. Сейчас пожалела.

- Как интересно у вас выходит.

- У вас – это у кого? – в голосе Тараса послышались недовольные нотки.

- У мужчин.

- Конкретнее?

Горечь в горле мешала говорить, Вере не сразу удалось с ней справиться.

Девушка отвернулась от Тараса, не в силах на него смотреть.

Только вчера она узнала, что он жив, испытав при этом оглушающую радость. За сутки её эмоции в отношения Сабурова сменились кардинально.

- Что может быть конкретнее? Ты сам всё озвучил. Вы принимаете решения, не спросив меня. Конечно, понимаю, что меня никто в расчет не берет, но пока я управляющая заводом и активами.

- Ты, никто не спорит. Но спроси себя - пройдет ещё немного времени, ты вступишь в управляющую должность: какие будут твои действия? Ты знаешь, как управлять заводом?

Вера грустно улыбнулась, смотря на огни ночного города, мимо которых они проезжали.

- Я знаю, что не смогу управлять заводом. Это знают все, Тарас. Зачем меня тыкать носом?

- Затем, что ты не маленькая девочка. Ты выросла и должна понимать, что на тебе ответственность не только за свою судьбу, но и за судьбы других людей.

Слова Тараса били в самые больные точки. Он знал, что делает.

- Я так понимаю, ты прекрасно осведомлен о делах завода, - Вера с бешено колотящимся сердцем всё же обернулась к Тарасу. Усидеть на месте она не смогла. Обида снова всколыхнулась в груди. – Тогда ты знаешь, что по завещанию я не имею права продать завод. У меня нет таких полномочий, он мне не принадлежит! Я ничего не могу сделать. За прошедшее время акции завода упали, и они рушатся дальше. Я не в состоянии взять бразды правления в свои руки! Партнеры отца смотрят на меня, как… ты! – выпалила она. – Холодно, равнодушно. Снисходительно. Они не принимают меня всерьез, прогибают под невыгодные условия. Срывают поставки, присылают брак. Мои претензии игнорируют. Как видишь, Тарас, мне не надо говорить, насколько я немощна в данной ситуации. Но завод принадлежит Кате. И я сделаю всё возможное и невозможное, чтобы МОЙ ребенок получил то, что ей причитается по праву рождения.

Она выпалила тираду на одном дыхании. Тарас её не перебивал, и лишь когда она закончила, спокойно ответил:

- Хорошо, что ты понимаешь важность права по рождению.

- Я помню твои слова про вклад твоего отца… Но пока не вижу выхода.

- У меня есть один, над которым я думаю.

Вера напряглась.

Почему-то она была уверена, что услышанное ей не понравится.

- Какой? Могу я его узнать?

- Мы заключаем с тобой брачный союз.

Если бы Вера стояла, она бы непременно рухнула. Ожидала услышать что угодно, но не разговор про брак.

Перед глазами замелькали мушки.

- Таким образом, я смогу официально стать управляющим. Ты передашь полномочия мне. Я смогу защитить активы твоей семьи и получать те дивиденды, что принадлежат мне. В целом, все останутся при своем.