Ахматова живя с Шилейко, почти перестала писать стихи. В 1918-м появилось пять стихотворений, в 1919-м – четыре, в 1920-м – только одно.

Новый поэтический взлет – в 1921–1922 годах, когда она освободилась от своего «Дракона».

Написала она это стихотворение в 1921 году.

Спасали ее от неволи старые друзья – Олечка Судейкина и Артур Лурье, которые в то время считались мужем и женой.

Дружба с ними началась еще в 1913 году. Об Олечке Ахматова говорила: «Она была точно мой двойник, но какой-то, знаете, очень светлый». А Лурье называл Ольгу «волшебной феей Петербурга». С Артуром Лурье Ахматова познакомилась в «Бродячей собаке» перед Новым, 1914-м, годом. Гумилев напрасно звал жену в ту ночь домой – «опоздаем на поезд в Царское Село». Она не слышала, сидела с Лурье всю ночь, Гумилев уехал один.

Лурье тогда был футуристом. Дружил с Маяковским и Хлебниковым. Носил широкую зеленую кофту с большими пуговицами. Писал музыку к стихам Маяковского.

В четвертом издании «Белой стаи» Ахматова к одному из стихотворений поставила посвящение «А.Л.»:

Стихотворение это было написано в 1917 году, а раньше – в 1913-м – было такое:

Когда Анна Андреевна познакомилась с Лурье, он был женат на поэтессе Ядвиге Цибульской, но Ахматова, по словам Лурье, «разорила его гнездо как коршун». Тогда они встречались недолго в его снимаемой квартире на Гороховой улице, 29. Тогда же Лурье стал писать музыку на стихи Ахматовой, и эти романсы вскоре были изданы и назывались, как и ее сборник, тоже «Четки». Снова они встретились в 1919 году, когда Ахматова жила у Шилейко. Лурье к этому моменту был комиссаром и работал в музыкальном отделе при Наркомпросе.

Когда Ахматова переехала к Лурье и Ольге – у нее ничего не было, даже пальто. Носила шинель Лурье (кстати, Шилейко тоже ходил в шинели). Потом ей сшили синее шелковое платье, и она «жила» в нем несколько лет. Ахматову устроили библиотекарем в Агрономический институт, она получила комнату на Сергиевской улице, 7, и жила там в 1920–1922 годах.

В 1920 году Фонтанный дом национализировали, Шилейко потерял свою квартиру и жил какое-то время у Ахматовой, но уже просто как друг, и если раньше он говорил, что подобрал Ахматову как сенбернара Тапу на улице, то сейчас она могла сказать то же самое про него.

Но связь ее с Артуром Лурье продолжалась. Она называла его «Арик», «Горюшко» и «Супостат». Он ее – «Горбоносик-Глазенап». Любовь Лурье к ней Ахматова называла Лукницкому «богослужением». Но в то же время – «мы не могли разобраться, в кого из нас он влюблен».