Тут же, спускаясь в подземную парковку, пока не передумала, набираю телефон парикмахера, а потом косметолога. Вряд ли они что-то кардинально изменят, но хоть немного освежусь.

К двери квартиры подхожу на цыпочках. Прислушиваюсь. Тишина. Может, малыш еще спит? Хорошо бы…

Тихо открываю и закрываю входную дверь. Никого. В коридоре чисто, уже хорошо. Снимаю обувь, вешаю сумку, отношу в ванную спортивную форму и белье. По-прежнему, тишина. И вот это уже настораживает.

Захожу в гостиную, где оставляла мило спящего щенка, закрытого в своем импровизированном вольере и вижу…, что там никого нет! О, НЕТ!

- Фунтик! – кричу не своим голосом, где-то даже с истерическими нотками. – Фунтик! Иди ко мне, малыш!

Естественно, на такой истерический крик никто не выбегает. Зови МЕНЯ кто-то таким голосом, я бы спряталась куда-нибудь поглубже и переждала часа три, а лучше – четыре.

- Фууунтик, идии ко мне – стараюсь уже мягче звать, ласковей, и, вздрогнув, в страхе отпрыгиваю, не узнав свое лицо в зеркале. Ой, мамочки! Губы растянуты в резиновую улыбку, волосы всклокочены, а глаза… - вылитая маньячка из ужастиков.

Заглядываю в спальню – гаденыша нет. На кухне тоже. И тут мое сердце болезненно сжимается, потому что я замечаю, что дверь в кабинет мужа слегка открыта. Щелочка совсем тоненькая, вряд ли упитанный и невоспитанный щенок смог бы пролезть, но нужно убедиться.

Чувствуя, как замирает сердце, захожу в кабинет и в ужасе замираю, придав ладонь ко рту, чтобы погасить рвущиеся наружу рыдания. Этот… Фунтик разодрал любимый кожаный диван мужа! Всю обивку внизу содрал, разбросал по комнате куски наполнителя, каким-то образом скинул со стола бумаги и спокойно на них улегся, создавая видимость сна.

- Ах, ты…! – муж не любил, когда я ругалась, поэтому я, сдерживаясь от нецензурной брани, пытаюсь схватить за хвост проснувшегося и очень юркого щенка. – На мыло пойдешь!

Персиковая хитрая задница за секунду подскакивает и с разбегу ныряет в коридор, оставив меня один на один с бардаком в кабинете и голове. Всхлипнув, сажусь на пол, упираюсь спиной в диван и захожусь в рыданиях. Все здесь напоминает о муже. На столе стояло наше фото в рамке, которая сейчас разбитой валяется на полу. Диван пахнет дорогими сигарами мужа и его одеколоном. Все в кабинете источает родной запах. Это такая боль, быть здесь и ощущать присутствие любимого человека, но понимать, что его нет, и никогда больше не будет. Прижавшись лицом к кожаной обивке дивана, рыдаю громче и громче, вою, как собака. Кричу куда-то в потолок:

- Как ты мог? Как ты посмел бросить меня?!

Как всегда, после бурного выброса эмоций, накатывает апатия. Закрываю глаза и, неожиданно для себя, засыпаю. Вижу дом и речку. Темно. Откуда-то из леса ко мне навстречу выходит мужчина. Вздрагиваю от испуга и просыпаюсь.

Н-да. Самочувствие малость помятое. Мягко говоря. Ноги и спина от неудобной позы затекли. Стара я уже, чтобы засыпать сидя на полу и положив голову на диван. Со скрипом поднимаюсь. Нужно навести в кабинете порядок и вывести на прогулку мини террориста. Может, повезет и он потеряется? Хотя…плакать, наверное, будет… Эээх. А так, похоже, плакать буду я. И почему я согласилась на эту аферу с собакой? Хотя знаю почему. Потому что слабохарактерная. Всегда за меня все решают близкие люди. Сначала папа, потом муж, теперь Марина. Это, конечно, удобно. Но, наверное, пора взрослеть.

Тяжко вздохнув, снимаю с ноги прилипший к ней лист бумаги, с печатью, кстати. Только присмотревшись, понимаю, ЧТО передо мной. Завещание. Которое я первый и последний раз держала в руках в день похорон мужа. Потом положила на стол и сверху закидала еще какими-то бумагами. И забыла о нем.