Немного побродив по спальне,я поняла, что она принадлежит Андрею. Можно было подумать, что это гостевая, но детали, вроде ремня, упавшего со стула, давали поеять, что комната жилая. 

Подойдя к окну, я раздвинула шторы, решив посмотреть, какой же тут вид. И даже слегка обомлела. Окно выходило на сад, но деревья не загораживали вид, потму что как раз напротив спальни было что-то вроде аллеи, благодаря чему был виден в отдалении лес, начинавшийся уже за пределами участка. 

Деревья в саду сейчас не цвели, но весной, я уверена, тут ещё красивее. Теперь понятно, почему спальня Андрея именно тут. 

Отсюда выход было не видно, а мне хотелось хотя бы краем глаза глянуть, что же там происходит. Интересно, его мать к такому отношению уже привыкла, или сегодня она просто особенно неудачно попалась под руку? 

Я правда не могла понять, как у Андрея получается её терпеть. Моя мама далеко не подарок, но я не могу ни находиться рядом долго, ни высказывать ей что-то. Будто бы я перед ней бессильна. Видимо, дело в том, что Андрей мужчина. 

Я присела на подоконник, любуясь видом и даже не услышала, как Андрей вошёл в комнату. 

– Мама решила вернуться в свою квартиру, её отвезёт Егор, – подойдя ко мне, сообщил мужчина. 

Я усмехнулась. "Решила" она, как же... Но сейчас я ему была благодарна налаживать общение с его родительницей я пока что точноне готова. 

– Я сказал ей, что ты беременна и предупредил, чтобы она не трепала тебе нервы, но, если решит всё-таки пообщаться, звони, – предупредил Краевский. 

– Вряд ли у меня получится всегда звонить тебе, тем более, когда рожу. Она, наверное, будет проявлять интерес к внуку. 

Он подумал и кивнул, больше говорить ничего не стал, и тоже начал рассматривать пейзаж. 

– Ты хочешь ребёнка? – вдруг спросил он. 

Я вскинула брови, посмотрев на него вопросительно. 

– Тебе не кажется, что это странный вопрос, учитывая, что я на третьем месяце уже? – я не сдерживала сарказма. 

– Мы оба знаем, что ты не планировала его и хотела избавиться, – Андрей вот не веселился. – Поэтому я тебе хочу сказать, чтобы ты подумала о том, готова ли ты стать матерью. 

Я возмущённо вздохнула, не зная даже, как реагировать на его слова.

Почему мужики никогда не понимают, что сделать аборт и отказаться от уже родившегося ребёнка – абсолютно разные вещи? 

– Я просто хочу, чтобы ты знала, что, если тебе материнство будет в тягость, ты можешь стать воскресной мамой, например. 

Я постаралась успокоиться, но у меня плохо получалось.

– Я не собираюсь становиться воскресной мамой, – проговорила срывающимся голосом. – Я решила не делать аборт ещё до того, как ты явился, и, знаешь, я собиралась рассчитывать только на себя! 

– Не нервничай, – Андрей усмехнулся, чем выбесил меня ещё больше. – Я сказал это, чтобы избежать неприятностей. Если ты хочешь быть с ребёнком – то будешь, но под моим присмотром, конечно. Нет – оплачу тебе восстановление после родов, как и в первом случае, и ты будешь свободна. Я не хочу, чтобы ты всю дизнь изображала из себя страдалицу, привязав себя к ребёнку, который тебе не нужен. 

– Ещё пара слов, и я тебя возненавижу. Повторяю тебе: я решила оставить ребёнка и без твоего вмешательства. И, знаешь, ты так со мной разговариваешь, будто я тебе что-то должна! 

Под конец я уже не говорила, а кричала. Андрей смотрел на меня удивлённо. Если он сейчас скажет, чтобы я не нервничала, то придётся перегрызть ему глотку. 

– Я рад, что ты так реагируешь. Но, Зоя, мне тоже не очень-то приятно осознавать, что ты могла просто сделать аборт, ничего мне не сказав. Хотя у тебя такая возможность была, – он, в отличии от меня, не кричал, но голос его был твёрдый, даже пробирало слегка.