– Я ещё не решила.

Петр Брониславович несколько растерялся.

– Ну так вот, будешь у нас учиться, познакомишься с ребятами, – торопливо заговорил он. – Садись куда-нибудь.

– На уроках мне нужна отдельная просторная парта, – спокойно заявила новенькая и направилась куда-то по проходу между партами.

Весь класс следил за ней. Новенькая подошла к последней парте у окна. За ней одиноко сидел спокойный молчаливый ученик.

– Тебе принципиально занимать именно эту? – обратилась к нему Арина.

– А тебе что – одной вся парта нужна? – удивился Пётр Брониславович.

– Да, мне так удобнее, – ответила девочка.

Весь класс обернулся к последней парте. Никто и никогда не высказывал своих претензий Вите Рындину, который поднимался сейчас со стула и сгребал со своей парты потрёпанную сумку. С бывшей своей парты.

– Спасибо, – улыбнулась Арина и уселась как можно удобнее.

– Ну, ты даёшь, царица полей. – Пётр Брониславович удивился ещё больше, но не стал этого показывать ученикам, а лишь строго сказал: – Вот что, братики-сударики, поскольку наш класс хуже всех посещает столовую, мне сделали замечание. Это не дело. Поэтому завтра все как один должны принести деньги на обеды. Деньги на всю следующую неделю. Так что смотрите у меня, гаврики… Я сам приду к вам перед большой переменой и соберу их. Вопросы имеются?

– Нет! – пронёсся по классу покорный вздох.

– Вот и хорошо.

Зазвенел звонок, но все боялись Петра Брониславовича и не двигались с места.

– Ребята, здоровье – не игрушка. Чтобы деньги на питание принесли в полном составе. И ели еду, – добавил Пётр Брониславович, собираясь уходить. – А я найду способ поприсутствовать на посещаемости столовой…

Пётр Брониславович удалился. Тут же в кабинет влетел Сергей Никитич. Брюки его были в порядке, но ядовитая улыбочка на бледном личике не сулила ничего хорошего. Класс, рванувший было вон, остановился.

– Ну, я вам за это устрою, – схватив журнал двумя руками, проскрежетал Сергей Никитич. – Вы у меня из двоек не выберетесь! У всех, у всех будут двойки по географии, так и знайте! Вот он, журнал, у меня! А вы против журнала – никто! Идите, идите…

И седьмой «В» покинул кабинет географии. Веселье по поводу сырковой мести забылось. Теперь начнётся другая месть – журнальная, двоечная. От Сырника, как в глаза и за глаза в школе называли Сергея Никитича, ничего хорошего ждать не приходилось. Ребята поняли, что своей сырковой местью сделали себе ещё хуже…

Вместе со всеми уходила и новенькая. Покидая кабинет, она с интересом с головы до ног осмотрела учителя географии, закинула ранец за спину и вышла в коридор.

Так в седьмом «В» появилась новая девочка. Все уроки напролёт она спокойно сидела за своей последней партой, присматривалась ко всем. Новенькая ни с кем не разговаривала, только один раз, посмотрев на расписание уроков, вывешенное на специальной доске в коридоре, спросила:

– А что это за урок такой – алгебра?

При этом новенькая поставила ударение в этом слове на слог «ге».

– Какая ещё «алгЕбра»? – усмехнулась Даша Спиридонова, крупная девочка, которой до всего всегда было дело. – Алгебра! Ты что, не знаешь, что такое алгебра?

– Не-а, – пожала плечами Арина.

Даша презрительно фыркнула. И Арине пришлось объяснить другой девочке, которая стояла здесь же рядом с ней и удивлённо хлопала глазами.

– В той школе, где я училась, не было такого предмета.

– Почему? – удивилась Зоя Редькина, потому что хлопающей глазами девочкой как раз она и была. – Алгебра, физика и геометрия с первого сентября начались. Должны были быть.