Дмитрий Кантемир пожал плечами.

Недовольно.

Впрочем, его очередной заход провалился. Но ему хотя бы пообещали денег, что уже неплохо.

– Сколько?

– Пятьдесят тысяч.

– Ого!

– Ты подумай – как везти будешь, чтобы не ограбили. Да и шляхта с османами явно на твою голову облизываются.

– Унесу, – улыбнулся повеселевший Кантемир.

– Если союзников верных найдешь – еще денег пришлем. Но проверять станем. Так что пустыми письмами кормить нас не выйдет, – буркнул Петр.

– У нас свои люди в Константинополе, – дополнил царя Голицын. – И мы сможем проверить многое…

От Риги отошли девять кораблей. Достаточно больших. Голландской постройки. Россия вообще, пока еще не развернула свое судостроение, активно закупала и заказывала крупные корабли в Голландии.

Вот и сейчас.

Понятно, немного их доводила и переоснащала. Например, устанавливая свое вооружение. Благо, что с ним мал-мало все было хорошо. А стандартизированное вооружение Алексей проталкивал, где мог и как мог. Но в целом это оставались все те же голландские крупные корабли рубежа XVII–XVIII веков со всеми их характерными признаками.

На этой эскадре уплывало посольство в Тенкодого.

Казалось бы.

Кому какое дело до такой экспедиции? Однако их ждали. Десятка два пиратских кораблей болтались на горизонте.

Почему они не приближались? Бог весть.

Может, их ввели в заблуждение, когда нанимали? И нападать на крепко сбитую эскадру артиллерийских кораблей они не рвались.

А может, узнали, что в Риге на борт этих галеонов поднялся пехотный полк. Опытный, матерый пехотный полк, способный в абордажных стычках заставить их умыться кровью. Без всяких, впрочем, гарантий на успех. Еще неизвестно, кто кого на абордаж возьмет в случае начала свалки. Как показали события десанта в Кафе – русская пехота может многое. Даже в море.

Чуть мористее бежал галеас. Тот самый, который, по сути, балтиморский клипер. Он опасно приближался к пиратам. Но те не спешили его атаковать. Даже стрелять в него. Хотя и он огня не открывал.

Так – маневрировал.

Танцы, скорее.

Опасные.

На грани фола, но… танцы.

Галеас то отходил к эскадре, и пираты чуть приближались, то начинал к ним прижиматься – они сразу же отходили. Ввязаться в бой выглядело очень рисковой забавой. Еще, не дай бог, ход потеряешь – и все. Эскадра галеонов просто пройдет мимо и расстреляет в упор. Пираты знали, что на нее поставили шестидюймовые орудия. Да, карронады. Но так и что? Шестидюймовые же. Калибр пугал. И пиратские корабли были не готовы испытывать их действие на себе.

Адмирал же, что командовал всей этой морской процессией со стороны России, напряженно вглядывался в пиратов. И пытался понять, кто и зачем их прислал. Ведь видно же – много. Слишком много для случайности. И слишком мало для того, чтобы совладать с эскадрой. Значит, этот кто-то владел не всей полнотой информации и не ведал, что для экспедиции закупали корабли по трем независимым контрактам. Специально, чтобы запутать наблюдателей. С разными целями, указанными в бумагах. И все переиграли, по сути, в последний момент. Он и сам еще две недели назад не знал всех подробностей.

Алексей наконец добрался до Казани.

Он уже изрядно устал за минувшие дни путешествия от бумажной работы в мерно покачивающейся каюте, тускло освещенной керосиновыми лампами. Лучше, конечно, нежели свечами. Радикально лучше. Но глазки все равно уставали и быстро. Яркого электрического света очень не хватало.

И тут берег…

В Казани он в прошлой жизни бывал. Много раз. И сейчас, разглядывая ее с парохода, едва ли мог узнать не то что город, а даже местность. Казалось, изменилось все. Впрочем, в Москве он испытывал такое же ощущение. Все-таки трудовая деятельность людей если горы и не сворачивает, то ландшафты меняет. Отчасти даже вручную, как говаривал один персонаж фильма «ДМБ».