– Которая не уважает натиск. А у шведов все, даже рейтары с драгунами, атакуют белым оружием. Не вступая в перестрелку перед тем. Как они их остановят? Нет, отец. Не верю я в то, что эта троица как-то сможет серьезно навредить шведам. Даже объединившись.

– А мы?

– А мы – сможем. К тому и готовимся. Но лишний год подготовки нам не повредит. Он нас усилит. В то время как Карл как был на своем уровне, так и останется. Это мы развиваемся и укрепляемся, а он бегает по Европе и воюет. Непрерывно. Разве это делает его сильнее?

Петр хмыкнул.

Пыхнул трубкой.

Но отвечать не стал.

Его руки прямо зудели побыстрее влезть в эту войну. Но сын был прав. И царь это прекрасно понимал. Годик еще, а лучше два, на подготовку сказался бы как нельзя лучше. Но где его взять? Союзники били копытом, не рискуя лезть в драку без России. Англичане, голландцы и австрийцы уже буквально осаждали Петра, умоляя начать…

Была готова только пехота. Двенадцать московских полков[15]. Да и то… имелись некоторые недоработки. И годик подготовки им точно бы пошел на пользу. А вот все остальное…

Кавалерию свели в две дивизии по шесть полков[16]. Первая – уланская, вторая – карабинерская. Только вот беда – настоящих улан имелось всего два полка. Остальные четыре – конные копейщики, то есть формально уланы, только на мелких степных лошадках. Карабинерам же хороших лошадей вообще не выдавали.

Поставки лошадей пока шли.

Но тоненькими ручейками, и к лету хорошо если удастся довести улан до трех полноценных полков. Война выгребла всех доступных лошадей. И даже обещанные заказы срывались. Например, англичане вместо коней везли олово, дико извиняясь…

Хуже того, эти кавалерийские части пока еще не были толком вооружены. С пиками особых проблем не было. А вот клинковое оружие у них имелось самое разнообразное. Прямо по правилу: «форма одежды номер восемь, что нашли, то и носим». Сабли, шпаги, палаши… разные и вперемешку.

Еще хуже обстояли дела с огнестрельным оружием.

Карабинеров пока вооружили пехотными мушкетами. Пока. И ждали от Никиты Демидова решение этого вопроса.

Компромиссное, разумеется.

По предложению царевича он, используя ту же оснастку, запустил в производство карабины и пистолеты. В мушкетном калибре. С уменьшенным зарядом, само собой.

В принципе, ни карабин, ни пистолет в таком калибре были не нужны. Во всяком случае, для пулевой стрельбы. Из них решили бить картечью. Из пистолета только ей, а из карабина в основном. Что сделало Никиту Демидова первым в мире производителем серийных хаудахов и лупар в истории.

Не лучший, но вполне рабочий вариант.

Во всяком случае, для конного боя.

Впрочем, даже таких образцов не хватало. Ведь для вооружения этих двух кавалерийских дивизий требовалось изготовить двенадцать тысяч пистолетов и три тысячи карабинов. Лучше шесть тысяч, но на первое время решили уланам карабины не выдавать. Не до того.

В непростом положении находился и обозный парк этой армии.

Да, с мая 1701 года царевич начал разворачивать производство лафетов для 6-фунтовых полевых пушек и под шумок еще и затеял распределенную мануфактуру для фургонов, куда к началу 1702 года было включено сорок семь уже существующих мастерских и мануфактур центральной России. В самой Москве было организовано только сборочное производство. Как самих стандартных фургонов, так и их вариантов вроде походных кухонь, кузниц, бочек, походных вышек и прочего. А также артиллерийских лафетов и передков с зарядными ящиками. Все, разумеется, было максимально унифицировано.

Сборка шла быстро.