Спустя десять пыточных минут вмонтированная в огромные глухие ворота калитка открывается, и из неё возникает голова какого-то паренька. На нём футболка, джинсы и чёрные “рейбаны”, откинутые на лоб. Он представляется Джоном, пропуская нас внутрь.

Количество строений на территории поражает воображение: гараж на четыре машины, будка охранника, основной трёхэтажный дом и дома поменьше...

— Мама дорогая… — бормочет Лиза, озвучивая мои орущие мысли.

Парень проводит нас через первый этаж “большого” дома, погруженный в полумрак и звуки далеких музыкальных битов, а потом вниз по лестнице на цокольный, от которого за версту несёт запахом кальяна.

Морщу нос, офигевая от количества народа. Я будто снова в “Кислоте”, такая тут движуха. Приглушённый свет, дым коромыслом, бильярдные столы, зона отдыха с диванами и диджейский пульт с диджеем, который бьётся в экстазе…

Вечеринка “без повода” в разгаре.

И часто у него так?

Диссонанс от всего происходящего убивает.

Боже… я вообще не понимаю, что делать со всей этой информацией...

Снимаю пуховик, прижимая его к груди и осматриваясь. К толпе мне не привыкать, а когда вижу рассекающего её хозяина, чувствую кульбит в животе.

Он снова в чёрной футболке и джинсах. В русых волосах бардак.

Я не знаю, зачем пришла. Не знаю, что вообще такое делаю. Просто делаю, и всё, а именно — забываю обо всём на свете.

Его глаза приклеились ко мне и не отпускают. Смотрю на него, не двигаясь. На широкие плечи и обтянутые джинсами бёдра. Его лицо серьёзное как никогда. И даже немного агрессивное. По голым плечам бегут мурашки. Я вдруг вспоминаю, как он пахнет… хочу уткнуться носом в его грудь, чтобы вытравить из себя сладкий кальянный дым. Я хочу прижаться к нему вся… хочу, хочу, хочу…

Ох…

Обойдя танцующую парочку, он оказывается рядом. Останавливается в миллиметре от меня, положа руку на моё плечо и отгородив от толпы собой. Поднимаю к нему лицо и говорю:

— Привет.

Макс хмурится, поглаживая пальцем мою кожу. Затылок покалывает. У него опять щетина, и я давлюсь слюной.

Забрав у меня разделяющий нас пуховик, он бросает его на диван за моей спиной. Глаза при этом с прищуром изучают платье, а вторая рука захватывает часть волос.

— Это чё? — с претензией спрашивает он, пропуская мои идеально выпрямленные волосы через пальцы.

От такой всесторонней атаки на рецепторы не сразу въезжаю.

— Волосы, — говорю, хмурясь в ответ.

— Не делай так больше, — заявляет он, отбрасывая их с моего плеча и накрывая ладонью второе голое плечо.

Открываю рот, обиженная. Даже несмотря на то что его глаза с голодом смотрят на мои губы, а руки подтягивают к себе вплотную.

Да, да, да…

Не могу сопротивляться…

Не могу…

Прижимаюсь к нему грудью и животом…

Его рука стекает на мою талию, губы приоткрываются. Смотрю на них, потом в его глаза...

— Давай в дартс сыграем! — врезается в моё помутнённое сознание весёлый визг, а шею Макса обвивают какие-то посторонние руки.

Отшатываюсь, отскочив в сторону.

В шоке смотрю на то, как мерзкая Кира виснет на нём, занимая освободившееся место!

Какого… хрена?!

Какого хрена она влезла?!

На ней очередной бомбезный лук в виде блестящих шорт и короткого топа. Волосы собраны в игривые рожки…

Мне так обидно, что я поджимаю губу.

Я просто… я…

Она сука! А я… дура!

Отворачиваюсь, не зная, куда себя деть. Обнимаю плечи руками, и припускаю в толпу. Зарываюсь в неё, получая тычки со всех сторон. Толкаю в ответ, чувствуя, как сдавило горло.

В моё запястье впиваются стальные пальцы. В злости разворачиваюсь, сжав зубы.

В глазах Макса пугающий блеск.