— Ты успел?! — взволнованно пищу я, вспоминая о нашей железобетонной договорённости.

Потому что его запас презервативов исчерпал себя ещё в прихожей, а своего у меня нет!

— Ага, — убедительно кивает Макс.

Ну, тогда ладно…

Нет, не ладно! Больше так делать нельзя! Это в первый и последний раз!

С любопытством наблюдая смену моих настроений, Макс склоняет набок мокрую голову. Кладёт ладонь на мою щеку и тянет меня вверх, заставляя встать на цыпочки. Нежно вбирает в рот мою нижнюю губу, посасывая её.

Это кааааайф...

Мои глаза сами собой жмурятся. Его поцелуи “после секса” мне нравятся ещё больше, чем те, что “прелюдия”. Все его поцелуи круты. Этот парень умеет целоваться. Очень умеет.

— У тебя веснушки, — тихо говорит он, проводя пальцем по моему носу.

— А у тебя татухи повсюду, — замечаю, медленно открывая глаза. — Это нормально?

— Не знаю, — улыбается Макс. — Почему бы и нет?

— Гхм… ясно… — бормочу я.

Я не ожидала того, что он выложит мне свою жизненную философию. Ведь она должна быть в его случае?

Это не шутка.

Тату у него реально повсюду. Их так много, что я не смогла понять, откуда начинать разглядывать! Спина, руки, плечи. Ноги, но немного. Всё в картинках. Это так непривычно. И это так необычно. Я рядом с ним — чистый холст. Вот так странно мы смотримся рядом.Очень контрастно.

А его улыбка — как магический щелчок. Его лицо грубовато, черты местами тяжёлые. Но когда он улыбается — это другое лицо. Он всем так улыбается?

Это не моё дело.

Но мой рот — это явно моё дело. Потому что он вдруг открывается и выдаёт следующее:

— Можешь остаться у меня на ночь.

Бам.

— Я тебя ещё не затрахал? — лениво интересуется парень, но мне почему-то кажется, что он и сам никуда не собирался.

Если бы собирался, его бы тут уже не было.

Макс первым вылезает из ванны, осторожно отстранившись и отдернув шторку с дельфинами. Проведя ладонью по волосам и лицу, протягивает мне руку.

Голый и совершенно раскрепощённый. Мои соскальзывающие вниз глаза он встречает дьявольской улыбкой, отвечая тем же. Беззастенчивым гулянием по моему телу.

Моё тело не предел мечтаний, но и не разочарование. Вообще-то, оно у меня отличное. Хотя я бы добавила себе роста. И уменьшила нос.

Ему явно всё нравится. Судя по тому, что он всё ещё меня разглядывает.

Хватаюсь за его ладонь и становлюсь на резиновый коврик, ёжась от холода и вставая на носочки.

Макс быстро хватает с крючка моё розовое полотенце, безошибочно определив его среди других, и оборачивает вокруг бёдер.

— Второе розовое тоже моё, — стуча зубами, говорю я.

Ванная в этой квартире — самая холодная комната. Я не знаю, что это за проклятье. Кажется, здесь проблемы с отоплением.

— С кем-то живешь? — быстро сдёргивая полотенце с облупившейся еле тёплой батареи, спрашивает Макс.

— С с-соседками... с-с-с-снимаю… — объясняю, не переставая дрожать, пока он вдумчиво растирает меня розовой махровой тканью. — Они мог-г-гут вернуться… давай с-с-скорее...

— Замутим “тройничок”? — спрашивает он, ероша полотенцем мои намокшие волосы.

— Че-го? — замираю я, отбрасывая его руки.

— Шутка, — успокаивает он, щекоча меня под коленями.

Взвизгиваю, падая на него сверху. Макс приседает и сгребает с пола свою одежду одной рукой, а второй сгребает меня, закидывая себе на плечо. Смеюсь, прижимая голову, чтобы не словить лбом дверной косяк.

— Скорее! — кричу я, сжимаясь. — Белая дверь!

Его босые мокрые стопы шлёпают по голому линолеуму. Я визжу уже от холода. Он тоже неравнодушен.

Ворвавшись в мою комнату, падаем на кровать, которая жалобно скрипит.