Та встреча в гроте перевернула все с головы на пятки. Никогда еще ни одну женщину Магарт не желал с таким остервенением. Внутренний Зверь рычал, побуждая его завладеть полуобнаженной нимфой, какой предстала перед вервольфом Эвита.

Даже чужая метка на шее девушки не трогала Волка. Он сильнее. Гораздо сильнее отца. И мог бы перебить отметину на нежной коже девушки.

Сжав зубы, Магарт старался не показать тогда возбуждения своего Зверя. Правда, Эвита человек и вряд ли учуяла бы запах его желания. Но Магарт не раз сталкивался с почти магической догадливостью женщин. Они порой умели считывать эмоции по прозрачному для них языку тела.

А вообще идея была не так уж и плоха. Отобрать Эвиту. Законную жену – это ли не сладчайшая месть тому, кто заслуживал еще больших бед, чем эта?

Но Магарт не готов был на столь низкий поступок. Пока еще нет. А в будущем кто знает, на что еще может сподвигнуть его гнусность отца?..

А до тех пор Магарт решил идти по прежде намеченному пути. Не сворачивая, покамест может удерживать Зверя внутри от безрассудства.

Оставалось только надеяться, что Магарт успеет довести до успешного конца задуманное прежде, чем провалится в тягучий омут сладостного отступничества.

А пока единственно-доступным способом отвлечься казалась попытка забыться в объятиях другой. Тем более, что ему недвусмысленно велели бражничать.

«Что ж, - усмехнулся своим мыслям вервольф, подозвав слугу, которому сейчас будет отдан непривычный для Магарта приказ, - попробуем хоть раз отрешиться и не держать под строгим контролем каждую частицу окружающего бардака…»

7. Глава 7. Эвита.

Я так больше и не решилась выйти из своей спальни в тот вечер. Даже ужин потребовала подать к себе, а после заснула, не дожидаясь ночи. Сказалась усталость бурного дня, полного хаотичных впечатлений.

А среди ночи меня вновь разбудил шум, бушевавший где-то на нижних этажах. Однако на этот раз я, не раздумывая, накинула халат и рванула на голоса.

Потому что это точно был не Эдриан. Хотя бы потому, что красивого раскатистого смеха от мужа я еще ни разу не слышала. Так, зловредный гогот и противные ухмылки – это был максимум веселости моего угрюмого мужа.

А тут прям заливались смехом, причем хохот оборотней был многоголосым и смешанным с игривыми хихиканьями каких-то девчонок.

Спросонья я отчего-то решила, что слуги окончательно слетели с катушек, вообразив, что в отсутствие Эдриана им позволено даже застолья устраивать себе на радость. Причем не удосужившись спросить моего разрешения!

- Что за… бедлам? – пробормотала я, со свирепым видом распахнув двустворчатую дверь в гостиную и сразу же побито скуксившись.

Потому что происходил и самом деле форменный беспредел, который я здесь обнаружить никак не ожидала!

Полуголые девицы, рассевшиеся кто в обнимку, а кто и вовсе на коленках у захмелевших вервольфов, изобилие мясных закусок и выпивки на невысоких столиках, придвинутых почти вплотную к диванам и креслам, и я уже молчу про вульгарный хохот и пошлые выкрики.

И не то, чтобы я была ханжой или под корень отвыкла от фривольных нарядов и неофициальных посиделок. Эх, как давно всё это было в той, прошлой жизни… Но тут дело скатывалось ни в какую-то там безобидную "бутылочку" или в невинные карты на раздевание, а по меньшей мере - в оргию!

Однако мой возглас, оскорбленный до глубины позавидовавшей им всем души, утонул в обезоруживающих:

- Ого, какая лапочка!

- А чего раньше не видно ее было?.. Иди к нам, куколка!

- Хороша-а-а! Я б её натянул…

- Э-э, я ж ее первый приметил!